– Не знаю, – причем ответил слишком быстро и чересчур нервно, что говорило о том, что он, возможно, мне лжет.
– Сергей Сергеевич, по-моему, вы все прекрасно знаете, просто по какой-то причине говорить не хотите, – пока что без претензии, но довольно строго сказал я.
– Виктор Романович, я невольно подслушал разговор своих сотрудниц, которые никак не ожидали, что их кто-то слышит. Поэтому я бы предпочел не придавать гласности то, что услышал. Беседа у девушек вышла на личную тему и с трудовыми обязанностями никак не связана.
Нет, ну где взять столько нервов! Меня сейчас от любопытства просто разорвет, а этот моралист молчит как партизан.
– А мы и не будем придавать гласности секреты сотрудниц, об их разговоре, кроме вас и меня, никто не узнает, – заверил я Сергея Сергеевича.
– И все-таки я бы предпочел промолчать, – занудно гнет начальник отдела свое, как будто не работал со мной несколько лет и не знает, что я получу от него информацию любым способом, даже если мне для этого понадобятся стул, веревка, кляп в рот и плоскогубцы.
– Разговор сотрудниц, секретность которого вы так оберегаете, состоялся перед рабочим днем? – взорвался я.
– Нет.
– После рабочего дня?
– Нет.
– Может, в обеденный перерыв?
– Н-нет.
– Тогда какого хрена мы в ромашку играем – «скажу-не-скажу»? Все, что происходит в стенах фирмы в рабочее время, априори не может быть для меня, как для директора, секретным!
– Виктор Романович, я все понял, – спохватился начальник отдела после того, как я повысил голос. Знает, гад, что, если перехожу на крик, значит, жареным пахнет. – Когда я отлучился ответить на телефонный звонок, звук со своей стороны выключил, а со стороны сотрудниц – забыл. Девушки, думая, что я их не слышу, начали ругаться, кому из них быть замом. Валерия их успокаивала, говорила, что ради нескольких месяцев на более высокой должности не стоит портить отношения внутри коллектива. Тогда сослуживицы ей доступно объяснили, чем их привлекает возможность стать замом, – сказал Сергей Сергеевич и опять замолчал как рыба. Замотал уже.
– И чем же? – рявкнул я.
– Да замуж они за вас все дружно хотят, Виктор Романович.
Я вначале опешил, а затем невольно заулыбался и, напрягая память, попытался вспомнить работниц, которые были не против меня захомутать. Гиблое дело, ни одну из них так и не вспомнил. Вот если бы их увидел, точно сказал бы, что эти девушки занимаются у меня поиском строительных объектов, но вот чтобы их лица сами по себе всплыли в памяти – фиг вам.
– А Валерия что говорила по этому поводу?
– Ничего, но тем ни менее решение поменяла.
– Понятно, спасибо, – протянул я и, сбросив вызов, откинулся в кресле.
Душа ликовала и требовала заорать на весь кабинет, как мне сейчас хорошо, но ведь тут же сюда залетит чересчур ответственный помощник, а перед этим и охрану на уши поднимет, мол, директор орет, значит, что-то случилось.
Ай да Валерия, ай да лапа моя, ты никак меня приревновала!
Рука сама собой потянулась к мобильному. Вызову Лерку, ну типа по рабочим делам, а сам…
Хотя нет, опять фыркать начнет и кусаться…
Тут надо хорошенько подумать, стратегию разработать, если уж узнал ее слабое место.
Глава 39
От страшной участи быть разорванной девчонками на кусочки меня спас вовремя зашедший в отдел Герман Олегович. Начальник службы безопасности как-то застенчиво улыбнулся и попросил меня выйти в коридор.
– Ну-у? – вопросительно протянула я, глядя на то, как он переминается с ноги на ногу и никак не может решиться открыть рот.
– Лера, а ты, случаем, не знаешь, почему твоя мать перестала меня вызывать?
– А она перестала вас вызывать? – удивилась я. – Странно. Понятия не имею почему.
– Ирина, случаем, не приболела?
– Нет, сегодня утром абсолютно здорова была. А может, маме никуда не нужно, вот ей ваши услуги как водителя пока и не требуются, – предположила я, но Герман Олегович та-а-ак на меня посмотрел… Он успел уже немного изучить этот электровеник, который я называю мамой. Конечно же то, что она сиднем сидит дома дни напролет и никуда не выходит, – это что-то из рода фантастики.
– Ну да, чушь сморозила, признаю, – поправила я себя. – Герман Олегович, а вам не все ли равно? Вас же обязанность возить маму по косметическим кабинетам да магазинам явно напрягала, если не сказать – оскорбляла. Для чего теперь выяснять, зачем или почему? Просто наслаждайтесь вольной жизнью.
– Вы правы, Валерия, я так и сделаю, – выдохнул Герман Олегович, развернулся и ушел в направлении лифта.