Побег в снежную зиму предприятие само по себе рискованное. Но если совсем без подготовки, смертельное. Второй раз я ошибки не совершу. Осторожно пустившись по лестнице, старалась не выдать себя. Еще не хватало, чтобы Валдор выглянул из кабинета.
Уже в гостиной встретила Милли.
— Ты не занята?
Девушка покачала головой.
— Хотите чего-нибудь? Чай, пирожное?
В голову пришла мысль, что будет, если отпустить рвущийся из груди потом. Ведь в монастыре я заставила Дину одним лишь своим желанием изменить цель ножа. Значит, я могу влиять на желания?
Никогда о таком не слышала. Хотя вообще о магии знала не много. Лишь то, что говорят в церкви о Создателе, святом источнике, что хранит нас от скверны и инквизиторах. А еще расказни, в которых больше сказок.
Решила рискнуть, проверяя, что умею. Сила послушно рванула наружу, удержать ее я не смогла, всем свои напором она ударила в бедную девушку. Глаза той стали стеклянные, руки безвольно обвисли.
— Милли, ты меня слышишь?
— Да, госпожа.
— Ты сделаешь, что я попрошу?
— Да, госпожа.
Я не верила своему счастью. Чем бы ни была моя сила, она заставила служанку сделать все, что потребую. Я велела собрать теплую одежду, из той, что была у нее, часть тут же надела на себя, остальное закинула в сумку. Тут же попросила немного продуктов, которые бы не испортились и карту.
Последней у Милли не оказалось, а от идеи искать ее в графской библиотеки я отказалась.
— Тогда расскажи, где ближайшая деревня, и какая дорога идет к столице.
Милли спешно пояснила, что поселка рядом два. Один чуть дальше и южнее, через него и можно дойти до города, но далеко. А там станция паровоза, что едет прямиком в Иладу, столицу Ристании. Вторая деревушка была ближе, но туда идти смысла не было. Пять домов у подножья горы. Найти меня не составит труда. А потому выбор пути был сделан.
— Никому ничего не рассказывая, что я просила. И вообще, — подумав, добавила, — забудь. Иди в гостиную и если выйдет граф, задержи его. Как угодно.
Сама же схватив сложенную поклажу надела пальто и платок служанки и выскочила не улицу. Все повторялось, но с тем отличием, что предстояло брести по снегу. Благо он снова пошел и скрывал следы, а дорожки от дома уже расчистили.
* * *
Валдор
Я пил третью чашку кофе за день, что было нетипично, и корпел над бумагами. Несмотря на отпуск, предстояло работать. Отчеты управляющего поместьем, бухгалтерские документы, налоги. За день проставил сотню подписей и завизировал десяток приказов.
И цифры не радовали, этому дому нужен нормальный хозяин, иначе род Амроков разориться окончательно. Предстояло отстроить восточное крыло, с рухнувшей от обилия снега в начале зимы крышей.
Лошадей давно пора было купить новых, те старые клячи, что жили в поместье едва справлялись. Единственный нормальный конь и тот принадлежал церкви, а не мне лично.
Карету и ту нужно бы починить.
— Такими темпами начну брать взятки, — выдал вслух и отодвинул надоевшие бумаги от себя.
Я прошелся по кабинету и взглянул в окно. В воздухе мелькали редкие снежинки, снегопад, наконец, прекратился. Подумать только, закопался тут до самого обеда.
И не заметил, как отступила головная боль, выпустив виски из тисков, и даже дышать стало легче. Теперь можно выбраться в столовую, даже гостья, о которой позабыл, не напрягала.
Вообще с трудом вспомнил об Эмилии, мышкой просидевшей весь день в своей спальне. Не так уж плоха девушка, не гоняла по дому слуг, не доносились визг скрипки или рояля из гостиной, она была абсолютно незаметной.
Правда повел себя с ней не очень красиво, не привык к подобной скромности, и, наверное, потому чувствовал такое непреодолимое влечение.
Ощутив прилив сил, я был даже готов с ней пообщаться, как это принято в обществе и извиниться. В этот раз необходимость соблюсти положенные ритуалы не вызывала тошноты, как при дворе короля Грегора III.
Я спустился вниз, где уже ждал накрытый ужин, и суетились слуги. При его приближении стихли и вежливо извинившись, исчезли. Остались лишь Генри возле дверной арки и Милли где-то у выхода.
Что она там творит, убирает что ли?
— Леди Винтерс пригласили? — уже сев, спросил я, предвкушая сытный обед. Запахи доносились изумительные.
— Милли стучала, но она, кажется, спит.
Я кивнул и принялся резать курицу, которая не поддавалась ножу. Не хочет есть и не надо, потом на кухню сходит. Бросил первый кусочек в рот, и пережевывая снова вернулся к мыслям об Эмилии. Интересно их в монастыре вообще кормили нормально, она такая худенькая.
— Милли не заглядывала в комнату? — поднял я голову. — Не заболела ли леди. Мороз все-таки был.
— Не могу знать, милорд. Мне сказала, что постучала и ушла. А леди говорила, что хочет отдохнуть и очень мерзла.
— Как будто и не выросла на севере. Недаром ходят слухи о южной крови дочери герцога.
Что-то не давало мне спокойно продолжить есть. И точно не приличия. Интуиции я привык доверять.
Отложил приборы и вышел из столовой, в несколько шагов взбежав по лестнице к гостевым покоям. Генри молчаливой тенью следовал позади.
Предчувствие прямым текстом вещало, что не чисты дела, и уже не утруждая себя стуком, распахнул двери и зашел в темноту покоев.
Все свечи были загашены, но и без них на кровати виднелся холмик. Все таки заснула. Облегченно выдохнул и собрался было уйти, замерев в проеме, но все же решил убедиться, что в порядке. Не лихорадка же накрыла?
— Леди Винтерс, — я сел рядом, аккуратно положив руку на место, где полагалось быть плечу. — Эмилия? — надавил сильнее, и рука провалилась в мягкую ткань, набитую перьями.
Рык сам поднялся из груди, я всегда вспыхивал мгновенно.
— Вздорная девчонка! Где она? — последний вопрос относился слуге.
Генри невозмутимо поклонился.
— Я выясню, милорд.
Я метнулся в свою комнату, спешно переодеваясь. Вместе со злостью, стало немного тревожно за неразумную девушку. Неужели мое общество так неприятно, а сам страшен, что лучше бежать по сугробам в монастырь, чем повести ночь здесь, а затем доехать с комфортом. Условным комфортом, учитывая почтовую карету.
Пока натягивал обувь, в окно едва слышно постучали. Я метнулся к раме в одном сапоге, и открыл, впуская черного как ночь ворона, с едва заметным свертком.
Тот с готовностью протянул лапу и, дождавшись, когда освобожу от ноши, перелетел на насест, принявшись клевать зерно, приготовленное для таких вот почтальонов.
Я развернул послание, сложенное в три раза и свернутое в трубочку.
«Лорду инквизитору Валдору Амроку
Мать настоятельница Северной купели Агата
Милорд, как ближайшему слуге Церкви, с сожалением сообщаю о постигшей беде. У послушницы монастыря произошел Прорыв магии. Погибла невинная девочка. Мне не известно, какого рода сила пробудилась, а потому прошу выполнить свой священный долг.
Девушка сбежала, но не могла уйти далеко в такое ненастье.
Если она еще жива, найдите и доставьте к Его святейшеству для свершения правосудия».
Руки затряслись от бессильной злости. Костяшки на пальцах побелели, когда я сжимал ни в чем неповинный клочок бумажки. Выронив его, кинулся вниз.
Я не мог поверить, что это правда. Проверял ведь!
— Генри?
— Сбежала, милорд. Через задний ход вышла под видом Милли, лицо платком замотала.
— Коня приготовь, — крикнул, уже выбегая из дома. — Не важно, сам.
Не тут то было, фурией из темноты на меня на прыгнула Милли.
— Милорд, вы должны остаться. Так велено.
Я оторопел от наглости. Кем велено? Произнес свой вопрос в слух, но девушка лишь сильнее повисла.
Резко дернув ее за руку, оплетавшую шею, сбросил с себя, ощутив, как по коже проскребли ногти.
Милли вновь кинулась в атаку, пришлось выставить руку и толкнуть. Не хотел, но выбирать не приходилось. К счастью, подбежал Генри, схвалив бесноватую со спину. То что она не в себе было ясно по пустым раскрытым глазам и рваным движениям.