Долго думать не дали, связанную меня дернули, и веревка еще туже затянула. Я вскрикнула от боли, кожа на руках лопнула от давления грубой бичевки.
Грубо схватив за шею, меня толкнули вперед и, подхватив, стали поднимать к лошади. Что было мочи, затрясла свободными ногами, но все было без толку. Пока вдруг не рухнула на землю прямо под копыта, пронесшейся мимо лошади. Животное чем-то спугнули.
Но шанса осмыслить, что же именно напугало тренированного скакуна, как рядом с моим лицом оказалось чужое: перекошенное, запачканное кровью, а самое главное, отделенное от тела.
Воздуха в легких на новый крик не осталось. Я лишь хрипло выдохнула, загребая под ногти лед и землю, ломая их под самое мясо, пыталась отползти. На щеке чувствовала остывавшие капли, стекающие к губам. Беспомощные слезы слепили, но не помогали смыть мерзкую жидкость. Я едва слышала, раздававшуюся в двух шагах битву, словно меня оглушило ударом.
Рядом рухнуло еще одно тело.
Собрав все силы, перекатилась на бок, и увидела край кожаных брюк с металлическими пластинами.
Наемник. Значит оба прихвостня Сатурна мертвы.
Приходя в себя, смогла разобрать голоса. И пронзающие душу крики. Такие бывают лишь когда инквизитор применяет свою жуткую силу.
Тошнота подбиралась к горлу, и все же победила. Я откатилась чуть дальше, желая оказаться в стороне и от грязи от битвы. И вдруг меня подняли и водрузили на ноги.
Кто-то юркий, в легком шерстяном пальто, кружил, срезая проклятые веревки и освобождая меня. С удовольствием потрясла свободными руками и вспомнив, резко оглянулась. Передо мной стоял совсем юный парнишка. Он заговорщически подмигнул и прижал палец к губам.
— Тшш… Идем за мной, тебе тут нечего смотреть.
Смятение было выше разума. И вместо того, чтобы ломануться за спасителем, я оглянулась за спину и остолбенела.
Не та картина, что ожидалась. Вместо двух сражавшихся инквизиторов, я увидела десяток людей, окруживших двух, стоявших в шаге друг от друга мужчин. Инквизиторы недобро переглянулись и все же повернулись другу к другу спиной. А люди, со светящимися глазами, вспыхивающими в ладонях огнями, швыряли в них потоки силы, ослепляя.
Мой взгляд уловил тень, пронесшуюся по воздуху, и затем услышала глухой вскрик Валдора. Кажется, его задели дротиком.
Внутри все сжалось, я действительно не хотела этого видеть. Перед глазами встало его искаженное болью лицо и не исчезало.
Мужчина рыча, выдернул наряд из бедра и выставил перед собой меч и руку. Сатурн поступал так же, но пальцами двигал активней. Возле него все падали навзничь, корчась и вереща.
Только вот их было больше. На смену упавшим подходили другие.
Меня дернули за плечо, увлекая в темноту меж домов.
— Куда мы?
— В безопасное место. Не волнуйся, тебя тут не обидят. Сейчас с этими гадами разберутся и все придут назад. Инквизиторам тут не рады.
— Разберутся?
Мальчишка громко шмыгнул и вытер нос рукавом.
— Ну, того, — провел пальцем по шее.
Я замерла, не видя как он, принимая усилия, пытается тащить. Но откуда-то взялись силы.
— Идем же, глупая, не место там девке, задеть могут. А с этими все кончено уже.
И в этот миг осознала, что не согласна с таким итогом.
Мальчик снова принял попытку дернуть меня.
— Отпусти! — в голове кричала протестующая мысль.
Я вдруг представила, как уверенный взгляд Валдора затягивается белесой дымкой и стекленеет, как его губы, что мягко касались моих, беззвучно приоткрываются, а руки обвисают, его тело грузно оседает в снег, оставляя под собой кровавый след, а над головой заносится его же меч.
Не думая, кинулась наперерез.
— Дура! — оглушили меня прямо перед носом воткнулось острие в снег. — Убилась бы! — Я всем телом лежала на своем инквизиторе, закрывая его от удара собой.
Что я могла против стольких людей. Они были еще и магами, а я слабой девчонкой. Но не могла позволить у себя на глазах убить человека, пытавшегося меня спасти. Не знаю, какие мотивы им двигали, но факт оставался таковым, и я не могла быть неблагодарной. Но было нечто еще, побудившее это сделать. Незаданный вопрос?
— Согласен, — едва слышно прохрипели мне в ухо.
— Что?
— Дура, — Валдор едва шевелил языком, явно раненый и еще придавленный мной.
Я слегка отпустила, давая ему воздуха, и склонилась ближе, чтобы расслышать. Волосы упали на его лицо, отгораживая от всех.
— Это протестанты, одаренные. Они тебя защитят. Скажи, что ты тоже маг и будешь спасена.
— А ты? — отчаянно не понимала, чего хочет от меня инквизитор.
— Все равно убьют. Как Сатурна.
Я перевела взгляд на лежавшее рядом тело другого инквизитора. Голова откатилась чуть дальше залив все кровью. Снова замутило, но подавив порыв, лишь сильнее прижалась к холодной от снега щеке инквизитора.
— Я не хочу.
Смех Валдора был булькающим, жутким.
— Спасения? Глупый мышонок. Уходи.
Упрямство взяло верх. Даже лежа при смерти, окруженный магами, жаждущими его смерти, инквизитор командует.
— Нет.
Я подняла голову, окидывая взглядом на таращившихся меня магов. Впрочем, подходить они не пытались, не понимая, корчит меня сейчас сила Валдора или нет.
— Я одаренная, одна из вас, — крикнула, пытаясь придать срывавшемуся голос всю уверенность, что была во мне и вскинула светившуюся руку, — и прошу не убивать этого инквизитора. Либо убить нас двоих.
Вокруг зашептались, странно переглядываясь.
— Одурманена?
— Нет таких сил у ордена.
— Сумасшедшая девчонка.
Я же видела, как Валдор в последний раз посмотрев на меня осуждающе, подкатив глаза отключился.
— Он мне нужен, — твердо заявила я.
— Отомстить хочешь? Сама? — вдруг злорадно поинтересовался кто-то. — Он не надругался над тобой, девка? Али не девка уже?
От таких фраз помучить захотелось лишь говорившего, но я, скривившись, кивнула.
— Хочу… сама разобраться. Но не так… не полумертвого.
— Так живой он сам тебя…
— У нас были наручи!
Гомон голосов огласил, что меня все же услышали. Оставалось придумать, как быть дальше. В любом случае, раненого инквизитора я на себе не утащу и помочь ему никак не смогу. А лишь он знает, как мне выбраться.
* * *
Валдор
Последние трое суток я лишь смотрел в потолочные балки. В тесной клетке, стоявшей в сарае, делать больше и нечего. Клетка явно одна из тех, в каких возят пойманных преступников инквизиторы, чтобы все видели неизбежность кары. Сарай же обычный, стоявший прямо на промерзлой земле, продуваемый всеми ветрами.
Было дико холодно, даже в сене, и под тяжелым пледом и тулупом. Но об уюте никто не беспокоился. Рядом разводили костёрчик обложенный камнями, но ночью он тух: я не доставал подбрасывать поленья, а моя охрана не особо беспокоилась.
Когда я впервые очнулся, думал, что лучше бы умер. Меня кое-как подлатали и перевязали, но сунули в заточенье. Удивительно, что раны обработали. Вряд ли кто-то хотел помочь инквизитору.
Хотя сквозь сон, я, кажется, слышал голос. Заботливый, взволнованный. Голос звал меня по имени, затем теплые руки касались пылавшей в лихорадке кожи.
— Эмилия!
Первое, что вырвалось, едва пришел в себя. Куда делась девушка, что с ней стало. Я помнил лишь, как она, словно горная козочка, прыгнула ко мне, закрывая собой.
Смешно, ее тела и близко бы не хватило, чтобы стать щитом. Но ведь попыталась. На душе стало приятно теплеть. Странная Эмилия. Эми…
А потом вспомнил поцелуй. Создатель, что меня дернуло! Но… не жалел ведь. Сделал, то, о чем думал, едва взглянув на ее призывно манящие губы. То же мне, монахиня.