Пирс закурил сигару, пустив в мою сторону терпкий дым, но я даже не поморщился, зная, что этого он и ждет.
— Ну, а как иначе я мог отделаться от такого рьяного слуги церкви? Пойми, Валдор, даже служа одной цели, можно искать свои пути. И согласись, заслужить расположение кардинала мне важнее. Ты и так его вечный подручный.
Оскорбительное определение, но пришлось проглотить раздражение.
— Вы давно следили за судьбой девочки, и было обидно, что я увел ее из-под носа? — хмыкнул я понимающе.
Тот кивнул.
— Не то слово. Я годами платил монашкам, чтобы знать, что происходит с Эмилией. А до того момента был ей практически дядюшкой, дружил с ее отцом.
— Потому она и пошла с вами? Не удивительно, но подло. Хотя это ваш стиль. Я знаю, что вы выступали поверенным герцога Винтерса в браке с его женой. Вы поняли, откуда она?
Пирс удивленно улыбнулся.
— И это откопал? Интересно. Неужели…старуха, конечно.
Я многозначительно промолчал.
— Давно стоило ее убрать, но она не была болтлива.
— А узнав о смерти подопечной стала.
Пирс неопределенно махнул рукой, допуская вариант.
— Но уже не важно. Да, Анабель фолинтийская герцогиня. Формально неодаренная, ее проверяли, конечно. Но Себастьян обмолвился мне по секрету, что у ее бабки был дар древнего короля. Конечно, когда я сообщил об этом кардиналу, тот разрешил брак. Но велел не спускать глаз с девчонки, а потом и ее дочери.
— И проще всего это сделать, подделав завещание?
Пирс злорадно усмехнулся.
— У Винтерсов много денег и связей. Она могла затаиться, имея к ним доступ. Как это делал ее отец. Мы же смогли забрать девочку под крыло церкви.
Кулаки сжались от злости. Ведь не просто забрали, а поместили в самый гадкий монастырь, где ей было не выстоять эмоционально. Систематично мучили ее, добиваясь Прорыва.
— Почему же она так интересна церкви?
— Разве нас это касается? Спросите у его святейшества. Фолинтийская кровь, интересная магия, влияние. Мне, в общем-то все равно, главное я получил, что хотел.
— Могу поинтересоваться, за что вы продали дочь лучшего друга?
— Право поставок лошадей заграницу.
В этот раз я не смог сдержать омерзения, но Пирс в ответ лишь расхохотался.
— А ты никак проникся к ней? Ну что ж, не удивительно, она одно из лучших творения Создателя, что я видел, и будет служить ему на благо.
Пирс прищурился.
— Я вижу, ты не удивлен, что ее не собираются казнить.
Действительно, я одёрнул себя, что упустил этот момент, и равнодушно заявил.
— Я уже ничему не удивляюсь, и, как вы и сказали, нас это не касается.
Поднялся, собираясь уходить, Рирэнцо провожал меня взглядом и лишь когда я дошел до двери произнес:
— Присмири пыл. Ты слишком похож на отца и недалеко от его судьбы стоишь.
Мышцы словно окаменели, я медленно повернулся к подонку, едва сдерживаясь, чтобы не выпустить рвущиеся потоки силы.
— Это угроза?
Тот пожал плечами, а я сделал шаг навстречу, Пирс тоже поднялся, взглядом ища клинок взглядом. Я понимающе хмыкнул и невзначай поиграл пальцами.
— Предупреждение. Не лезь, куда не следует.
Он выдвинул ящик стола и вытащил конверт, печать на котором я узнавал издалека.
— Кардинал предполагал, что мы свидимся чуть раньше, чем ты попадешь к нему, — Пирс протянул письмо и с интересом смотрел на меня.
Сухо поблагодарив, взял конверт, но вопреки желанию графа, не стал тут же вскрывать, и покинул дом.
Уже в нанятом экипаже, что должен был доставить меня во дворец, вскрыл послание, предчувствуя беду.
«Я тобой не доволен, Валдор. Не знаю, чем ты руководствовался, но меня разочаровал. Не возвращайся во дворец, пока не прикажу. Направляйся к приграничью в юго-западный храм и неси службу там.»
Послание без вычурных дифирамбов и подписи было непривычным. Но содержание заставило внутри сжаться. Пирс донес кардиналу на мое «непослушание». Что конкретно тот наплел Августу не понятно, но если бы его святейшество считал, что я пытался вывезти Эми, так просто бы не отпустил.
***
Эмилия
— Эмилия, его величество пригласил вас отобедать с его ближним кругом, — подсовывая мне платье и усаживая на стул. Ничуть не осторожничая, она схватила волосы и стала расчесывать, выдирая спутанные локоны.
— Да прекратите вы! — подскочила я. — Вы как себе позволяете такое отношение! Я придворная короля.
— А я служу его святейшеству! — фыркнула Петра, собираясь вернуть меня на место.
— А разве он не служит королю? — провокационно спросила я. — Знаете что, Петра?
Та с интересом уставилась, сложив руки на груди. Словно забавлялась, на что я, наконец, решу. Эта гадюка знала о моем невольном положении, но неужели Август дал право помыкать?
— Оставьте меня. Соберусь с помощью служанок. Ваша помощь не нужна.
Женщина обескураженно раскрыла рот, как рыба, хватая воздух.
— Да что вы себе позволяете! Я сообщу…
Я не дала ей договорить.
— Конечно, сообщите. И сделайте это как можно быстрей. А я пока отправлюсь в столовую.
Идя по коридорам одна, ощущала себя непривычно. Немного нервничала, что последует за моей выходкой, но ничуть не жалела. Сколько можно унижений, уже ниже падать некуда.
В королевской столовой появилась почти первая, что было вполне правильно, учитывая мой статус. Еще несколько придворных советников и друзей короля появились чуть позже. Уже к накрытому столу явился кардинал, заняв свое место напротив короля, и не одарив меня ни взглядом. Это радовало.
Грегор с одним из своих близкий друзей лордом Данте Ринхом пришли последними.
Компания собралась высокая, совсем немного дам, в основном советники и близкий круг его величества. И я получала удовольствие от спокойной атмосферы и бесед, пока король не поднялся с бокалом вина.
— Мои дорогие друзья, я рад, что окружен такими приятными людьми. Любой монарх нуждается в поддержке своих подданных. И у меня она есть, — Грегор обвел всех взглядом, приподняв бокал. — Хочу поделиться с вами тем, что сам готов принести в жизнь всей Ристании.
Внутри все напряглось от нарастающей тревоги. Что ты задумал, Грегор?
Я больше не смотрела на короля, а с ужасом следила за кардиналом, лицо которого становилось все серее, а глаза плескались ненавистью. В тот миг поняла, что будь у короля наследник, кардинал давно бы подстроил его смерть, посадив на престол другого, более спокойного и предсказуемого монарха.
Мысли тревожно взывали к Грегору, который, словно намеренно, не замечал обращенного к нему гнева. Он король, куда ему до мнений подданных, даже если это глава церкви, что его и наделила властью.
«Грегор, ради Создателя, прекрати!» — молила я про себя. «Он же не допустит!». Но я сидела на виду у всех и не могла коснуться его руки, не привлекая внимания.
Король явно не умел читать мысли и потому продолжал.
— Некоторое время назад, я вступил в переписку с королем Илиасом, нынешним правителем Фолинтии. И, слава Создателю, мы нашли точки соприкосновения. Противоречия в прошлом, мы современный народ и не можем блуждать во тьме.
— Ваше величество, — подал голос кардинал. Он говорил вкрадчиво, осторожно, но я видела, что едва сдерживает ярость, руки его трясутся в треморе, а голова покачивается как болванчик.
— Я бы предложил вам такие заявления прежде обсуждать с церковью.
— Мы это обязательно обсудим, — отмахнулся Грегор. — Но после. Я держал свой замысел в тайне, боясь, что не выйдет договориться. Но сегодня получил долгожданный ответ, — его глаза воодушевлённо горели. — Через неделю в Ристанию, прибудет делегация. И если на то будет воля Создателя, скоро мы сможем решить многолетнюю вражду, — его слова прозвучали в тишине громогласно, став раскатистей на последней фразе.
Король выпил залпом и сел, все остальные несмело оглядываясь на кардинала последовали его примеру. Кардинал больше не скрывал своего протеста. Он отодвинул вино и, сцепив руки в замок, с прищуром смотрел на Грегора.