— Наконец-то! — восклицает Лю, когда погружённая в свои мысли Брайт, заходит в спальню.
Из-за отработок она так и не влилась в девчачий коллектив. Им уже уютно вместе.
Они нашли музыкальную группу, которая устроила всех, теперь она играет из портативного проигрывателя Нимеи. Они жгут какие-то травы источающие приятный ненавязчивый аромат. Они создали возле зеркала беспорядочный склад каких-то милых штучек — целая корзина с украшениями, платками, заколками и косметикой.
Девчонки реагируют на Брайт одинаково радушно, явно перетёрли ей кости и пришли к выводу, что профессорша Мерла была несправедлива.
— Ты голодная? — Лю тянет Брайт к кровати и усаживает. — Что за новый головной убор? — хохочет она, стягивая с макушки Брайт чёрную шляпку с круглыми медвежьими ушками.
— Я просто люблю эксперименты, — жмёт плечами Брайт. — Да, я чертовски голодная, но уже так поздно…
— О, бегом на кухню!
И все девчонки вскакивают с постелей, кутаясь в халаты.
Ищут под кроватями свои тапки, прыгают от предвкушения несанкционированной вылазки за вкусняшками.
Брайт становится тепло от этого приёма, ей хочется чувствовать себя своей.
Очередная отработка прошла из рук вон плохо. Рейв на неё даже не смотрел, только бросал холодные угрожающие взгляды, а когда всё закончилось, молча ушёл.
За весь вечер она успела пострадать от пары диких книг, кое-как справилась с дюжиной приключенческих романов и упустила двухтомник про влюблённого целителя.
— М-м-м… белые сардельки, тыквенный фид и бокальчик чёрного вина? — Нимея вздёргивает бровь так, что Брайт не удерживается от благодарного мычания.
Мелона и Овада рыщут по кухне в поисках того, что можно превратить в бокалы, а Лю бежит организовывать для Би ужин, пока Нока открывает бутылку вина.
Кто готовит еду на общей кухне — загадка, но она тут есть, и это вкусно.
Сёстры Ува делают из чайных чашек красивые бокалы, Нимея разливает чёрную ароматную жидкость по ним, и соседки торопливо чокаются.
— Ты в порядке? — щёки Лю становятся пунцовыми, и Брайт это кажется милым и домашним.
— Неплохо… Всё слишком… ново. Этот ваш “Орден”, предрассудки, я просто не понимаю ничего… Я никогда не жила в таком месте. Это сложно. Мне тут сложно! Я сорвалась больше раз, чем за всю жизнь. И у меня больше врагов, чем я могу стерпеть…
Девочки молчат, иногда делают глотки из бокалов, но не могут подобрать слова.
— Ты привыкнешь, — наконец, холодно говорит Нимея. — Человек ко всему привыкает…
— Но Я — не человек, — голос понижается, в руке Овады лопается бокал, и она взвизгивает.
Брайт устало роняет голову на скрещенные руки, потому что ждёт очередного приступа ужаса по отношению к ней, но к счастью на лице девочек не появляется даже замешательство. Они смотрят с иронией, будто бить стаканы из-за злости — это совершенно нормально, если тебя зовут Брайт Масон.
— Ничего-ничего, — шепчет Овада, и тут же осколки срастаются, а вино возвращается на место. — Пустяки, — и в подтверждение своих слов Овада делает из бокала глоток. — Мы созданы друг для друга… Брайт Масон и илунженки способные чинить вещи!
Почини мою жизнь, илунженка, — усмехается про себя Брайт.
— Ты — человек, и знаешь это, — улыбается Нимея. — Соберись. Всё хорошо. Да, все профессора тут чёртовы расисты. Да… тебе кажется смешной программа, я даже не буду спорить. Пойми, Траминер — отсталая дыра, которая мнит себя святая сила знает чем. Да, тут громко орут, что наши ВУЗы лучшие, но это просто имиджевая история. Иначе они давно бы изобрели лекарство от заразы, убивающей их детей. Тут магию-то стали открыто применять только пару веков назад! Первый институт открыли только после революции, — Брайт понятия не имеет, когда была революция и много это или мало.
— Почему вы тут? Если вам тут не рады, если эта страна такая отсталая… — вопрос простой, Брайт ответ непонятен даже в теории.
— Тут могилы наших предков, — тихонько отвечает Лю. — Моя магия в Экиме, но… там нет моих родных и друзей. Мои родители тут живут с рождения, работают. Тут наш дом. А там — ничего… Никто не даст нам в Экиме работу, жильё. Да я даже не говорю по-экимски. Я люблю Траминер…
— Я тоже ничего не знаю о Фолье, — качает головой Нимея. — Ни-че-го. Вся моя жизнь тут, у моей бабули дом в Лавалле, чёрта с два я перееду из-за каких-то расистов. Где хочу, там и живу, мне плевать на сегрегацию, рано или поздно у Траминера будет Иной-правитель, зуб даю, — она подмигивает и делает большой глоток.
Иной-правитель? Даже звучит смешно. Чтобы во главе Траминера встал илунженец или фольетинец?