— Эй, не замёрзла, красотка? — свистит какой-то парень, поравнявшись с Брайт и тянет было руку к её чемодану, чтобы помочь, но их взгляды пересекаются, и он отдёргивает руку.
— Хр… — неопределённо выдыхает он. — Простите, мэм, не знал, — и хрипло ржёт, словно брехливый пёс.
Откидывает с лица длинные чёрные кудри, проходит мимо, будто ничего и не было. Его компашка тянется следом, каждый считает нужным оглядеть несчастную новенькую с головы до ног, словно товар на витрине.
Брайт была готова к тому, что в Траминере ненавидят Иных магов, то есть всех кто не относится к магии земли, но не думала, что всё настолько плохо.
Она родилась в Дорне, где намешано всякого, так что народ давно не смотрит на цвет глаз. Выросла в Аркаиме, самой образованной и прогрессивной стране. Траминер же — нетерпимая ко всем “не таким” клоака, готовая разорвать любого.
Тут до сих пор в почёте аристократия, что вот уже несколько сотен лет тянет страну на дно.
Брайт достаёт тёмные очки с маленькими круглыми стекляшками в изящной серебряной оправе и цепляет их на нос. Выдыхает, собираясь с силами. Делает первый шаг.
У крыльца стоит зеленоглазая блондинка в синем приталенном пальто и кокетливом беретике. Она радостно приветствует первокурсников:
— Добро пожаловать в Академию Весны! Мы все тут одна семья… Если вы будущие нейромодификаторы, берите розовую листовку, если ваше направление ЛечФак — голубая листовка! Серая для тех, кто любит зверушек, — она не говорит, а блюёт радугой, и Брайт не сразу подходит к розовой стопке, чтобы взять свою листовку.
Девица принимает замешательство на свой счёт и улыбается:
— Первый курс? Сразу видно, обязательно попроси, чтобы к тебе приставили куратора! Я уверена, что Энг тебе поможет! — разливается соловьём блондинка и переводит взгляд куда-то за спину Брайт, где тут же парни взрываются хохотом и согласными возгласами.
У блондинки такие насыщенно-изумрудные глаза, что, кажется, они отбрасывают тень на круглые милые щёчки, и в душе Брайт ощущает слабую надежду, что всё не так и плохо.
Перед ней явно Траминерка, причём чистокровная, Истинная. И она не кажется странной или злобной. Не похожа на тех, с кем Брайт столкнулась только вчера на побережье Таннатского океана.
— Какой факультет? — блондинка роется в пачке разноцветных листовок. — Голова или что пониже? — усмехается она.
Парень, что пытался помочь Брайт с чемоданом, делает шаг вперёд:
— Этой цыпочке к зверью, — кричит он и срывает с неё очки, а потом громко, хрипло хохочет, но с изящным поклоном протягивает на вытянутой руке только что украденную вещь, будто делает величайший подарок.
— Пошёл к чёрту, — Брайт замирает от собственного голоса.
И все замирают.
Он кажется им слишком хриплым, но при этом мелодичным, как рок-баллада. Он будто песня, хоть Брайт и не поёт.
Им становится страшно. Каждому из них. И Блондинке с листовками, и кудрявому парню, и его мерзкой компашке. И первокурсникам, что уже столпились на аллее, в ожидании своих путеводителей.
У них у всех мурашки.
И Брайт прикрывает глаза, хватает очки с вытянутой руки, цепляет их на нос, а потом смело берёт нужную листовку из стопки.
Ей плевать, что они подумают. Она зла, замёрзла, хочет переварить случившееся и. Ей. Плевать.
Блондинка холодно вскидывает бровь.
На её шее висит бейджик:
Бели Теран
Главная староста (3к)
Факультет ЛечМаг
— Какой класс? — требовательно спрашивает она.
Это ниже пояса. Обычно о таком не спрашивают, если речь о приличном обществе, а не поганой аристократии. Брайт инстинктивно сжимает челюсти, не решаясь сейчас заговорить. Магии слишком много, она кипит в крови и угрожает каждому.
— Я имею право не отв… — начинает она.
— Кто ты?! — староста вопит ещё громче.
— Слушай, просто дай пройти, я такая же студентка, как и все, спроси декана, если нужно.
Всё хорошо… всё хорошо! Молчать нельзя! Нельзя казаться странной. Тебе с ними ещё долго жить, нужно учиться держать себя в руках.
Не нарывайся, Брайт.
Но защищай себя. Молчащего — бьют.
— Ну уж нет, — доброты у старосты на лице, как ни бывало. Земля начинает дрожать и оттуда вырываются мерзкие белые толстые ростки силков, готовые опутать ноги и удержать на месте.
Первокурсники начинают шептаться, что это незаконно, а компашка парней восхищённо завывает.
Они все зеленоглазые, и для них эта магия — ерунда. Говорят, раньше Траминерцы были самыми слабыми из волшебников, но потом что-то случилось. Их дети стали просто выдающимися магами, сильными, но увы, болезненными. И эта болезнь, кажется, намерена выкосить всю расу Земляных магов.