— Идти? — устало спрашивает она у одной из рыбок, и та испуганно улепётывает, а сирена смеётся, разгоняя и остальных тоже. Потом набирает скорость, стремясь к лодке.
— Алле-алее-алле-у-у! — поёт сирена, выглянув на поверхность.
Старая-добрая песенка из легенд.
— Я тебя, моряк найду, — она тянется к бортам лодки.
— Будешь ты отныне мой… — продолжает сирена, подтягиваясь на руках, а потом резко отшатывается и отталкивает от себя лодку.
Нет, нет, нет… Нет же!
— Р-р-р-р! — трещит сирена. — Нет! Нет, я сказала!
— Почему я, мать твою, понимаю каждое твоё слово. За что мне это, а, Масон?
*Ashley Serena — My Jolly Sailor Bold
*Birdy — Strange Birds
Глава двадцать шестая. Отец
|ОТЕЦ, -ца, муж.
1. Мужчина по отношению к своим детям.
2. Самец по отношению к своему потомству
3. Тот, кто заботится о других: покровитель, благодетель.|
За час до
Поздний вечер. Рейв стоит возле дома, склонив голову на бок, и с интересом наблюдает за подъездной дорожкой. Картина странная: Бели Теран выходит из машины мэра Хейза, приглаживая волосы и оглядываясь по сторонам.
— Теран? — он удивленно вскидывает брови.
— Хейз, — фыркает она.
— Что ты делала в машине моего отца?
— Болтала с крёстным, — она закатывает глаза, огибает Рейва и идёт вдоль по улице к своему дому.
Мэр Бовале Хейз — крёстный Бели Теран. Но они никогда не были особенно близки.
— Здравствуй, сын, — на губах отца широкая открытая улыбка, а Рейв удивляется, почему с клыков не капает яд.
Отец высокий, крупный, по-деловому привлекательный. Это у него не отнять.
— Здравствуй.
— Прогуляемся? Хотел выйти в океан, ты как? — он кивает в сторону побережья, и Рейв жмёт плечами.
В этом нет ничего необычного. Поместье Хейзов стоит на берегу живописной бухты, и все, кому посчастливилось там жить, обожают яхтинг. Рейв и Стэрн Хейзы были одними из тех, кто в пять утра спускался с утёса в яхт-клуб, выпивали по бодрящему зелёному коктейлю, улыбались друг другу и шли встречать рассвет. Это почти всегда было очередное хорошее воспоминание в копилку, и все кругом так делали. Прето и его отец тоже были членами яхт-клуба. Как и Хардины. И Бланы.
Спускаться с утёса в пять утра, чтобы взять яхту и выйти в бухту — было чем-то вроде хорошего тона.
— Я не одет.
Стэрн тоже не одет. Он в белых брюках и белой рубашке, на плечах завязан белый свитер. Похож на прилежного студента, а не на политика.
— Ты в спортивном костюме — это вполне подходящая одежда, — и отец не слушает больше Рейва, идёт по улице, небрежной походкой, засунув руки в карманы.
Делать нечего.
Они молчат, практически всю дорогу. Отец интересуется делами в учёбе, морщится при упоминании отработки, ухмыляется, когда Рейв сообщает, что Шеннон Блан заинтересована в помолвке.
— А ты?
— Мне без разницы. Она обещала сообщить о своём выборе, но пока молчит. Я не тороплю.
Ну, конечно! Он только теперь понимает, что и вовсе забыл о Шеннон Блан и её обещании подойти седьмого и узнать, что он решил, она же так и не подошла. Когда вообще это было? До Поцелуя или после?
Чёртов Поцелуй стал именем собственным, обозначив целое исключительное событие, и в голове всегда нарочито выделялся с большой буквы. Курсивом. Подчёркнуто. Поцелуй.
— Поторопи, — сухо советует отец.
Они останавливаются перед причалом и смотрят на ровный ряд белых лодчонок с парусами, даже яхтой язык не поворачивается назвать.
— Эти шлюпки всё, что предлагает академия? — усмехается отец. — Идём.
Рейву кажется, что его в спину подталкивает чья-то рука.
Они спускаются на борт, садятся друг напротив друга, смотрят друг другу в глаза, будто оба знают, что будет дальше.
— Отец? — медленно настороженно тянет Рейв.
Щёлк.
На его руках смыкаются серебряные браслеты. Парус складывается и падает. Лодка трогается с места безо всяких посторонних вмешательств.
С каких пор отец так умеет?
— А это зачем? — Рейв чувствует, что заблокированная магия сделала его совершенно беспомощным. Никогда бы Рейв не подумал, что человек может себя так чувствовать, когда лишён сил.
Он просто шутит? Сейчас посмеётся и скажет, что это новые образцы браслетов для заключённых?
— Чтобы не создавать никому лишних проблем, — тянет Стэрн.
Он упирается локтями в колени, переплетает пальцы, склоняет голову на бок.