Мама была права: я его брат, и я прощу его. Но сейчас я не готов к этому. Еще нет. Невозможно делать вид, будто ничего не случилось, после того, как прочитал, что вся наша жизнь была ложью, что это был эксперимент. То, что со мной случилось, ненормально. И здесь, в этом месте, где мы находимся, нет ничего нормального. Я чувствую, что совсем потерян.
- Грей, - это еще одно заверение, что ему жаль, ему даже не нужно это говорить.
- Это уже случилось, Блейн, - между нами тяжелая напряженная пауза. Я пытаюсь вспомнить, когда мы еще так чувствовали себя вместе, но ничего не приходит на ум.
- Так ты все знаешь? - спрашиваю я, в отчаянии пытаясь нарушить молчание. - О Клейсуте? О Харви?
Он кивает: «А ты?»
- Да. Франк рассказал мне.
- Ты встречался с ним? Сам?
- А как иначе он мог рассказать мне?
- Я все узнал из видео, - он, должно быть, заметил мой удивленный взгляд, так как он добавил. - Здесь есть устройство, которое называется камера. Она как пара глаз, которые видят все, и она может запомнить то, что видит. Потом можно просмотреть, когда захочешь. Я думаю, они запомнили с помощью камеры, как Франк говорил о Клейсуте, и показали мне. Септум и Кроу тоже это видели. Франк так занят, что у него нет времени встречаться с каждым. Удивительно, что он нашел время встретиться с тобой, - он останавливается на пару секунд. - Какой он? - добавляет он.
- Довольно вежливый.
Блейн убирает руки в карманы: «Надеюсь, он скоро найдет, что за всем этим стоит. Я каждый день думаю, что должен вытащить оттуда Кейл».
Когда он говорит о Кейл, я думаю о Картер, Саше и Мод.
- Думаешь, они сейчас все начнут перебираться через Стену? - в панике спрашиваю я. - Если мы с Эммой были первыми, кого спас Орден, значит, тела не появятся. И если они не найдут тел, возможно, все…
- Нет, - говорит Блейн.
- Ты же не знаешь…
- Видео… Если Орден спасает кого-то из перебравшихся через Стену людей, можешь быть уверен, в Клейсуте появляются тела.
Я думаю о второй машине, которая ждала на холме, когда Марко нашел нас. Она поехала тогда в другую сторону.
- Возможно, это разумно, - говорю я. - Если перебравшихся через Стену людей пока трудно или даже невозможно спасать, Клейсуту лучше оставаться прежним, пока Франк не найдет решение.
- Или пока не поймает Харви.
- Точно.
Я улыбаюсь, и Блейн улыбается в ответ, но все равно все кажется неправильным. Мы все еще братья, даже если нас не окружает Стена, и мы стоим на песке? Я чувствую себя истощенным.
- Я, правда, устал, - говорю я. - Думаю, мне надо прилечь.
- Хорошо. Позже я приду к тебе, и мы обсудим все, что случилось, - он поворачивается, чтобы идти. - Мне очень жаль, Грей, - добавляет он. - Из-за того, что мы близнецы. Правда.
Я мог бы принять его извинения, но не делаю этого.
- Я знаю, - отвечаю я и иду за ним назад в столовую.
Когда я вновь прохожу через столовую, сомнения с новой силой охватывают меня. То, что Франк найдет решение или схватит Харви, кажется мне таким нереальным, невозможным. Я хочу домой. Никогда бы не подумал, что скажу что-то подобное, но я просто хочу назад в Клейсут, где все было легко. Где отношения между мной и Блейном были просты и понятны. Где у меня было будущее с Эммой.
Я покидаю зал той же дорогой, продираясь сквозь толпу стоящих за едой людей. Ни о чем больше не думая, я опускаю голову, и вдруг кто-то хватает меня за руку.
- Грей?
Передо мной стоит Эмма. Ее волосы так хорошо причесаны, что кажутся идеально гладкими. Обычно они торчат во все стороны. Меня охватывают смешанные чувства: любовь, радость, боль, облегчение, страстное желание - все вместе.
- Я скучала по тебе, - говорит она.
Эмма одета в белое: неудобные узкие штаны, а верхняя часть, когда она двигается, колышется как вода. Что-то в ней изменилось: брови кажутся слишком тонкими, а кожа слишком светится. Лицо выглядит так, как будто каждую черту нарисовали идеальной кистью.
- Что они с тобой сделали? - спрашиваю я.
Ее губы необычного темного цвета. Даже глаза, о которых я думаю, что никогда не смогу их забыть, кажется, окружены темной тенью.
Она вздыхает: «Точно не знаю. Кажется, на лицо намазали три слоя сажи, а с тела содрали три слоя кожи. Хорошо хоть не заставили надеть туфли на каблуках, я в них все время спотыкалась».
Эмма демонстрирует простые белые туфли и горячо меня обнимает.
- Нам нужно убраться отсюда, Грей, - шепчет она мне на ухо. - Здесь что-то не так. Они не все нам говорят. Я им не доверяю, - ее волосы под моим подбородком пахнут горелым.
- Они рассказали тебе про Харви? - она поднимает голову с моего плеча и хмурится.
- Я встречался с Франком. Он ответил на кое-какие мои вопросы, - мой живот громко урчит, и я понимаю, что уже несколько часов ничего не ел. Поспать я могу позже. - Я расскажу тебе все во время завтрака.
- Эй, Ромео! - Марко идет вдоль прохода. Эмма и я отрываемся друг от друга. - Я должен ненадолго одолжить тебя.
Впервые мне приходит в голову, что его густая борода по сравнению с лысым черепом смотрится глупо. Взгляд Марко падает на Эмму.
- Привет, моделька. Тебя хорошо отремонтировали, - я вижу, как его взгляд задерживается на глубоком вырезе ее блузки, и сдерживаюсь, чтобы не врезать ему. Марко хватает меня за руку и тащит по коридору, прежде чем Эмма и я успеваем попрощаться.
- Куда мы идем? - спрашиваю я, когда мы заворачиваем за угол, и он тащит меня вниз по лестнице.
- В стационар. Тебя нужно очистить. Стандартная процедура для всех членов Ордена.
- Очистить?
- Уколы, таблетки и прочая медицина. И мы должны тебя подстричь. Только не говори, что не заметил, что мы все выглядим чистыми и опрятными? Мы просто хотим, чтобы ты стал частью семьи, - улыбается он мне.
Инстинктивно я свободной рукой трогаю непослушные пряди волос на затылке. Конечно, это только волосы, но я хотел бы их оставить. Я не хочу выглядеть как Орден и Марко. Я хочу сохранить что-то от Клейсута.
- Нет, спасибо, - говорю я. - Я чувствую себя хорошо так, как есть.
Марко отвешивает мне подзатыльник.
- Я разве сказал, что ты можешь принимать решения? Это не обсуждается, - я ошеломленно потираю голову. - Волосы нужно подстричь, чтобы вывести вшей. Таблетки и уколы, чтобы избежать болезней. Это лучше и для тебя, и для всех в Теаме. Давай, иди!
Он грубо тащит меня за собой. Марко далеко не так вежлив, как прежде, когда уговаривал меня и Эмму сесть к ним в машину. Сейчас в Объединенном центре все изменилось, как будто он ненавидит меня. Я спрашиваю себя, не устроил ли Франк ему нагоняй, потому что он засунул меня к Бозо в камеру.
Мы входим в дверь, на которой написано «Только для персонала», и останавливаемся перед второй с надписью «Стационар». Марко проводит рукой над коробкой рядом с дверью, и, держа меня под локоть, ведет по открывшемуся за дверью коридору. Когда мы, наконец, заходим в комнату, он толкает меня на холодный металлический стул.
Последнее, что я помню - кто-то заталкивает мне в рот две красные таблетки, и парикмахер ждет, чтобы подстричь меня налысо.
Глава 15
Я очнулся уже не в карантине, а на кровати в обычной комнате. На мне все еще моя одежда из Клейсута: грязные штаны и толстовка с капюшоном. На улице темно. Не знаю, сколько времени прошло - пара часов или целый день.
Когда я поворачиваюсь на бок, голова шуршит по подушке как наждачная бумага. Проведя рукой по макушке, чувствую, как волосы грубо царапают ладонь. Сколько себя помню, у меня никогда в жизни не было таких коротких волос.
Я спускаю ноги с кровати и сажусь. Болит каждая мышца, руки кажутся свинцовыми, в затылке глухая боль. На столе рядом с кроватью оставлен хлеб и овощи. Я жадно глотаю пищу.
Зайдя в соседнюю комнату за кроватью, нахожу ванную прямо в доме. Ванны нет, но, если покрутить пару рукояток за стеклянной дверцей, из прикрепленной к стене трубы течет вода. Это напоминает удивительное устройство, которое мы с Эммой видели в покинутом доме возле Клейсута. Я скидываю грязную одежду и встаю под струю. Это намного проще, чем мыться дома. Я стою под горячей струей воды, соскребаю с себя грязь и наблюдаю, как мыльная пена исчезает в сливе. От этого боль в затылке начинает проходить.