- Огонь по своему усмотрению! - кричит кто-то.
Пули летят в обоих направлениях. Мне непонятно, как люди Ордена узнают, где свои, где чужие.
- Отступление, - приказывает другой голос. - Немедленно отступить!
Я сажусь на корточки за скалистой глыбой. Кроу тоже нашел там укрытие.
- Что случилось? - кричит он, перекрикивая шум боя, и смотрит на Блейна.
- Его задела стрела, - от выстрелов мне заложило уши.
- Все будет в порядке, - говорит Кроу и заряжает оружие.
- Не знаю, - я смотрю, как он готовит пистолет. Он вставляет запасную часть внутрь, перегибается через скалу и стреляет в темноту. Ряд стрел летит в нас, и нам приходится упасть на землю.
Кроу отчаянно смотрит сначала на меня, а потом на Блейна.
- Я не могу больше их сдерживать, - признается он. - Вы должны бежать. Сейчас.
Пули врезаются в скалу. В эту минуту я думаю, что, возможно, все кончено. Я не переживу эту ночь, не смогу вернуться в Теам, никогда не скажу Эмме, что я на самом деле чувствую к ней. Внезапно я ощущаю, как она бесконечно далеко от меня.
- Если ты сможешь вернуться назад в Теам, скажи Эмме, что я приду за ней. И что я ее люблю. Ты можешь это ей сказать?
Если Кроу и удивлен, он не подает вида. Он кивает, слегка выпятив подбородок, и снова перегибается через скалу. Он целится оружием в темноту и говорит, не глядя на меня.
- Уходите. Немедленно, - приказывает он. - Я прикрою.
Я поднимаю Блейна как можно выше, чтобы удобнее подхватить его под мышки, и бегу, когда Кроу открывает огонь.
Глава 20
Мы коротаем ночь в темной пещере на небольшом холме. Я развожу костер и, как могу, ухаживаю за Блейном. Стрелу оставляю в ране - боюсь, что не смогу остановить кровотечение. Только обламываю ее у самой раны. Блейн вздрагивает от боли. Остатками воды из фляжки смываю кровь. Стонет. Бинтом из сумки перевязываю рану вокруг обломанной стрелы. Повязка быстро становится бурой от крови. Я смотрю, как судорожно поднимается и опускается его грудь.
- Я буду в порядке, - повторяет он снова и снова. Я киваю.
Когда я был почти готов перейти к повстанцам, они подстрелили моего брата. Однажды я уже потерял Блейна, и не могу допустить этого вновь.
Утром Блейну еще хуже. По своим же следам мы пробираемся обратно в лагерь, я несу брата на спине. В густом тумане местность почти не узнать. Костер прогорел, большинство палаток остались на земле. Из одной из них делаю что-то вроде носилок, в которые ложится Блейн, так что я могу тащить его за собой. Я зол на повстанцев, потому что они ранили Блейна, но глупо было бы не попытаться них найти. Мне нужен Харви, а в Теаме меня ждет только смертная казнь. Кроме того, Блейну срочно нужен врач.
В уничтоженном лагере насчитываю семь тел. Я думаю, они заслуживают погребения, но у меня нет на это времени. Вместо этого я перетаскиваю погибших на еще дымящуюся палатку и поджигаю ее. Стая разъяренных черных воронов, которым я испортил завтрак, провожают нас, когда мы покидаем лагерь. Почти все утро они следуют за нами, летая кругами и каркая, пока туман не рассеивается.
Я направляюсь на север, и в течение дня нам попадаются еще пятна-дцать мертвых бойцов Ордена. Половина команды Эвана убита. Жалкие остатки воды из фляжки я отдаю Блейну. Мне приходится раскрыть ему рот, чтобы влить воду.
Вечером я ловлю кролика на ужин, пытаюсь накормить Блейна, но он не ест. Утром, пытаясь успокоить жажду, пью росу, которая собралась на листьях.
Так проходит день за днем. Я тащу Блейна, едим то, что мне удается поймать. Я пытаюсь найти воду. Блейн большую часть дня без сознания, я стал от жажды и начинаю терять надежду.
Иногда мне кажется, что передо мной кто-то из повстанцев или Кроу, но, зажмурив и открыв глаза, не нахожу никого. Мы идем все дальше на север, но продвигаемся все медленнее. Ночь и день смешались, и уже непонятно, где север, а где юг. Возможно, мы вообще идем по кругу. Голова болит, а горло горит так, что, кажется, я могу разжечь огонь.
Может, я никогда не смогу найти воду. Франк говорил, что ее недостаточно, это редкий дефицитный ресурс. Что, если этот лес уже полностью использован? Реки перегорожены, озера высушены, и воды нет совсем?
На третий день без воды я натыкаюсь на пруд со стоячей водой. Она похожа на грязную зеленую жижу. Я встаю на колени. Это весь результат моих долгих поисков? Вода жутко пахнет, ее нельзя пить. Я подтягиваю Блейна к себе и кладу его голову на колени. У него потрескавшиеся и сухие губы. Он старается держать глаза открытыми. Прислушиваюсь к его неровному, сбивчивому дыханию. Я приношу несчастье людям, которых люблю. Сначала Эмма, а теперь Блейн.
Потом мне слышится какой-то тихий мягкий шум. Я прислушиваюсь, и у меня перехватывает дыхание. Этот звук похож на журчание ручья.
Я иду за звуком и понимаю, что зеленый пруд - всего лишь заводь ру-чья, который бежит по другую сторону скалистой стены. В ней есть небольшая щель, через которую проникает свет с той стороны, и слышится плеск воды.
- Блейн, - говорю я. - Вставай. Нам нужно идти.
Он бормочет что-то нечленораздельное.
- Там вода, - объясняю я.
Я хочу сказать, что он должен только дойти до воды, а потом я снова потащу его, но слишком сложно что-то говорить.
Когда я поднимаю Блейна на ноги, он стонет. Его лицо в грязи и тине.
- Сюда, - говорю я и показываю на расселину. Когда мы волочимся вперед, он морщится и хромает, передвигая больную ногу. - Ты справишься?
Он кашляет, но кивает. Я отпускаю его. Он зажмуривается и снова кивает. Как только я поворачиваюсь к нему спиной, Блейн падает. Сильный глухой стук удара тела о землю.
Он потерял сознание и ударился головой об камень. Я сажусь на корточки рядом с ним.
- Блейн? - нет ответа. Когда поднимаю его голову, на моих руках кровь. - Блейн!
Ничего.
- Ты не можешь умереть сейчас! Не сейчас, когда мы, наконец, нашли воду, - я трясу и ругаю его, зову по имени, но он не отвечает. Когда я прижимаю ухо к его груди и слышу сердцебиение, облегченно выдыхаю. Я даже не заметил, что перестал дышать. Потом вытаскиваю из сумки бинт и перевязываю ему рану. Руки у меня не перестают дрожать.
Я снова смотрю на скалу. Нам нужна вода. Я должен пойти один и принести воды. Я бросаю последний взгляд на Блейна и пролезаю через расщелину. Она очень узкая, и я еле двигаюсь. Когда я, наконец, выбираюсь наружу, кричу от радости.
Вокруг меня со всех сторон каменные стены. По самой высокой скале стекает вода, завораживающе маня, и вливается в озеро у моих ног.
Я сдерживаю себя от того, чтобы тут же кинуться к воде. Шепчу благодарственную молитву о том, что Орден еще не знает об этом естественном водохранилище, и забегаю в озеро. Брызгаю водой в лицо и жадно пью. Я еле могу поднять руки, чтобы пить из ладоней, но вода такая вкусная. Божественный звук падающей воды, и невероятное чувство холодной прохлады внутри. Впервые за последние дни во мне зарождается надежда.
Я пью, сколько могу, и достаю из сумки флягу, чтобы наполнить ее для Блейна.
- Не двигаться, - приказывает голос.
Я застываю и поднимаю руки над головой.
Вероятно, это мой последний вдох. Но выстрела нет. С поднятыми ру-ками, означающими капитуляцию, поднимаю глаза и смотрю на того, кто меня окликнул. Приблизительно в двадцати шагах от меня, рядом с узкой расселиной, через которую я пробрался, стоит девушка. Она моего возраста или немного младше и держит в руках длинное, узкое оружие. Ее взгляд суров и сосредоточен. Я умру так же быстро, как вор на площади в Теаме. Но девушка останавливается.
- Ты, - приказывает она мне. - Как тебя зовут?
Когда я не отвечаю, она подходит прямо ко мне и прижимает оружие к моей груди: «Я спросила, как тебя зовут».
Она намного меньше меня, еще меньше, чем Эмма, и у нее светлые во-лосы, собранные в пучок: «Юноша там. Он твой брат?»
- Ты все равно убьешь нас, - объясняю я ей. Иначе быть не может. Она считает меня врагом. - Ты убьешь нас как бойцов Ордена.