Наконец, проход становится шире. Вскоре расселина оказывается достаточно широкой для моих плеч, и можно двигаться свободно. Через какое-то время Бри уже идет рядом со мной. Свет от входа в расселину почти полностью померк, но перед нами засветился выход из нее.
- А если нужно уходить? - осведомляюсь я, пока мы идем по все больше расширяющемуся пути. - Или нападет Орден?
- Тогда мы воспользуемся запасным выходом.
- А если они влезут сразу через оба? Тогда вы здесь как на тарелке. Сами себя загнали в ловушку.
- Не нужно нас недооценивать, - она показывает на окружающие скалистые стены. Высоко вверху, как насекомые, видны вооруженные люди. - Оба входа патрулируются день и ночь. Если нужно, мы можем пустить слезоточивый газ.
Она использует незнакомые слова, но мне все равно страшно. У Эвана и его группы мало шансов на успех. Войти в это убежище можно только по приглашению.
Наконец, название «долина» становится заслуженным. Ширина расселины удваивается, затем утраивается. Она становится такой широкой, что я не могу охватить ее взглядом. Нас все еще окружают скалистые стены, но они далеко отступают, над нами небесный купол с облаками, и дышится легко. Перед нами долина, сады и поля. Между домами и загонами со скотом тянутся проселочные дороги. От недалекого рынка долетает запах пряных трав и жареного мяса. В долине полно людей, сотни и тысячи. Никогда не думал, что Харви - или, возможно, Элия - сможет собрать столько беглецов. Я смутно вспоминаю документы из Центра и начинаю понимать, что сведения Франка о повстанцах неверны. Что-то не сходится. Возможно, Харви здесь нет.
Я смотрю на город внизу. Сверху люди похожи на куколок в серой одежде. Молодые и старые, женщины и дети, мужчины и мальчики. Это место кажется мне родным, как будто Клейсут подняли наверх и спрятали в горах. По краям долины в отвесных стенах, которые упираются в небо, видны туннели и проходы в глубину скал. Если Харви здесь, найти его будет непросто.
- Что мешает врагам напасть сверху? - спрашиваю я.
- У нас есть скрытые охранники, их не видно. Не знаю, могу ли я кое-кому доверять, так что мы лучше сверим твои показания с документами. Мы спускаемся вниз и идем по улице мимо рынка. Люди смотрят на красный треугольник с буквой «F» у меня на груди, и в их глазах отчетливо видна ненависть и желание меня убить.
- Сверить с документами? - спрашиваю я, когда мы покидаем рынок и поворачиваем на боковую улицу. - Что ты имела в виду под «сверкой документов»?
- Это и имела. Проверку твоих документов. От нее зависит, умрешь ты или будешь жить.
- Что? Я… я думал, это решил мой отец, когда встретился со мной в комнате для допроса.
- Да и нет. Овен решил, что ты будешь жить, чтобы увидеть долину Рассе-лин, но он не принимает решение единолично. Теперь другие должны вынести свое решение.
- Кто эти другие?
Мы приближаемся к темному тоннелю, который уходит вглубь скалы. Возле него стоят двое огромных мужчин: они намного выше меня и в два раза шире.
- Кто эти другие, Бри? - еще раз спрашиваю я.
Она не отвечает. Вместо этого мужчины с легкостью подхватывают меня под руки. Я пытаюсь вырваться, но тщетно. Как я мог довериться Бри? Или моему отцу? Как мне могло прийти в голову, что в лагере повстанцев будет безопаснее, чем в Теаме? Они хотят меня убить, как и Франк.
Я зову Бри, пока мужчины тащат меня, но она стоит как вкопанная. На секунду в ее глазах мелькает сожаление.
Потом мы с шумом вваливаемся в большую комнату. Меня бросают на стул и связывают руки за спиной. Вокруг стола сидят пять человек, которые будут решать мою судьбу. Один из них мой отец, четверо мне не знакомы.
23 глава
На меня направлены подозрительные тревожные взгляды. Я не знаю, что сейчас будет. Однако точно знаю, что проверка документов может означать мой конец. Конец моей погони за истиной, которая уничтожит и меня, и тех, кого я люблю.
Почему я был так глуп, так беспечен? Мне нужно вернуться к Эмме. Я пытаюсь вырваться из веревок и задыхаюсь от ярости.
- Будьте вы прокляты. Вы все, - я плюю в центр стола прямо перед высокой худой женщиной, которая щурит глаза. - И ты в особенности, - рычу я снова и смотрю на отца.
Он кажется подавленным. Предатель. Он обнимал меня, хотя знал, чем может закончиться эта проверка.
Кроме того, крик хорошо помогает от страха, как соль на рану.
- Вы будете решать, стоит ли мне жить, какой-то проверкой докумен-тов? - рычу я. - Вы понимаете, через что я прошел, чтобы добраться сюда? Только для того, чтобы вы меня убили, если решите, что я вам здесь не ну-жен?
Старый, почти лысый мужчина во главе стола улыбается: «О, просто море эмоций».
- Он взволнован, Райдер, - вставляет мой отец. - И запутался.
- Все в порядке, Овен, - отвечает Райдер и проводит рукой по своему почти голому черепу. - Я никогда не считал эмоции чем-то плохим.
Мой отец облегченно вздыхает, и это показывает мне, у кого здесь право первого голоса. Не у Харви или Элии, а у этого старика, которого я ни разу не видел до сегодняшнего дня.
- Что здесь происходит? - спрашиваю я. - Я хочу знать. Прошу вас.
Райдер отодвигает стул, встает и опирается руками на стол. Его мяг-кость и в то же время уверенность в себе напоминает мне Мод. Мод, которой я однажды доверился.
Старик смотрит мне прямо в лицо.
- Меня зовут Райдер Феникс, Грей, - объясняет он. - Я из Клейсута, как и ты. Мне понятно, почему ты чувствуешь себя обманутым, потому что я тоже пережил это. Многие из нас прошли через такое. Независимо от того, как закончится совещание, я даю тебе слово, что ты узнаешь правду.
Ответы. Мне должно стать легче, но его имя не выходит у меня из го-ловы. Райдер Феникс. Почему оно кажется мне таким знакомым? Я вспоминаю о старых свитках. Это парень, с которым Мод провела первый опыт. Он первым пережил Похищение в присутствии других. Теперь он намного старше, но это должен быть он.
- Всю правду, - прошу я. - О проекте «Лейкос», и почему вы работаете на Харви после всего, что он сделал всем нам.
Единственная женщина за столом слегка улыбается: «Парень не в том положении, чтобы выдвигать требования».
- Все в порядке, Феллин, - говорит Райдер. - Всю правду, Грей. Я обещаю тебе.
Мне нужно бы поблагодарить его, но я молчу.
- Это совещание о судьбе известного нам Грея Везерсби, сына Овена Везерсби, члена Ордена Франка, который был пойман два дня назад Брианой Нокс и приведен к нам. Каждый здесь имеет право голоса: «нет» означает смерть и «да» - помилование. Простое решение, - Райдер поворачивается ко мне. - Есть что добавить?
Я осматриваю вырубленную в скале комнату. На меня устремлены гневные взгляды. Отец - единственный, кто смотрит дружелюбно. Блейн посоветовал бы мне сначала подумать, а потом уже излагать свои мысли. Я глубоко вздыхаю и начинаю говорить спокойно, как только могу.
Я говорю о том, что в Теаме видел документы Франка о казнях. О том, что перелез через Стену в поисках ответов. О том, что все поиски привели меня сюда. Я думаю, что здесь есть ответы. Я знаю это. Фактически я пришел, чтобы спастись от Франка. Но я здесь также из-за Харви. Но это немногое я пока оставил при себе.
Райдер кивает и снова садится на свой стул: «Начинаем голосование».
Встает мужчина, который сидит рядом с Райдером. Он приблизительно одного возраста с моим отцом. Мне сложно судить о возрасте мужчин, которые старше восемнадцати лет.
- Райдер Декстер, - говорит он. - Да.
Так это происходит. Никаких аргументов, никаких оснований. Просто один голос за мою жизнь, и он садится.
Следующим встает мой отец.
- Овен Везерсби. Мне жаль, Феллин, - говорит он женщине рядом с собой. - Ты думаешь, что мы ошибаемся. Но он мой сын - на такой риск я пойти не могу. Я голосую за жизнь.
Феллин поднимается и опирается руками на стол. В ее глазах дикая ярость. Взгляд Бри, когда мы встретили ее впервые, ничто по сравнению с этим.