Посланник Богини кивнул.
— Затем мы перебрались сюда, — продолжал говорить раб. — Кенгу знал подземные лабиринты лучше других: он же давно тут обитал, в отличие от остальных наших. Да и мы боялись ходить по туннелям, даже вдвоем и втроем, Кенгу же мог по ним передвигаться и один. Он и его сестрица. Они почему-то не боялись.
Найл уточнил, жил ли в туннелях кто-то еще, кроме Кенгу — до того, как началось восстание.
— Двое его самых верных приверженцев из квартала полукровок. Его братья тоже часто спускались. А так никто. Мы все впервые оказались в этих коридорах, скрываясь от гнева белых и пауков, после того, как восстание провалилось.
Но куда же в таком случае пропадали рабы? Если пауки их не сжирали, как утверждают они сами, и если никто постоянно не жил в подземельях, за исключением Кенгу и его ближайших соратников, то где же те рабы?!
Или тут следует ожидать еще какую-то неведомую силу? Может, в этих лабиринтах имеется свой таинственный хозяин, который и питается человечинкой? Украдкой хватает случайно оказавшихся в одиночестве рабов?
Например, они, ничего не подозревая, оказываются у какого-то лаза, и тут вылетает нечто, действующее с поразительной скоростью — так, что ни пауки, ни люди не успевают ничего заметить и только потом обнаруживают пропажу одного из своих.
С другой стороны, Восьмилапые должны были почувствовать неведомую силу, каким-то образом уловить импульсы, исходящие от нее. Или она настолько искусна, что умеет устанавливать барьер, сквозь который эти импульсы не проходят?
Но думать о неведомом существе (или существах) времени не было. Да и что гадать?
Возможно, никакой силы нет, а исчезнувшие раньше чернокожие просто обустроились где-то в самых дальних подземельях, а то и ушли по туннелям за Великие Озера — Найл не исключал, что туннели проходят и под ними. В любом случае сейчас следовало искать Кенгу, его родственников и соратников.
— То есть вы считаете, что он ушел под муравьиный город? — уточнил Найл у двух рабов.
— Да, Посланник Богини, — ответили они хором. — Больше некуда. Туннели ведь соединяют города, а следующий — в эту сторону — муравьиный.
Найл кивнул, потом обратился к Сибилу с просьбой проводить двоих рабов назад, в дом Аргона, чтобы они ждали там возвращения Посланника Богини и сопровождающих его членов отряда.
— Нет, я пойду с вами, — упрямо заявил Сибил. — Пусть их ведет кто-то из жуков.
Найл повернулся к Саворону, и тот выделил одного молодого подчиненного, которому велел не только проводить двух чернокожих назад, но и передать волю Посланника Богини: их не трогать, пусть возвращаются к своим обычным обязанностям, а вот умирающего пауки смогут взять себе.
Жук с двумя рабами, несущими на руках умирающего, тут же удалились в обратном направлении, а Посланник Богини вместе с сопровождающими его товарищами и гигантскими насекомыми тронулись дальше, в направлении гигантского муравейника — вернее, того, что от него осталось.
Саворон подождал Найла и подставил свою спину Посланнику Богини, молодые жуки усадили себе на спины других людей, зная, что так они гораздо быстрее доберутся до соседнего поселения.
— Может, стоило вначале пройтись по поверхности земли? — неуверенно спросил Саворон. — Мы бы определили, где там проходят туннели.
— Да, похоже, они тут везде, — ответил Посланник Богини. — А в муравьином городе вы бы, наверняка, почувствовали еще массу всяких ходов, которые бы нас всех только запутали. Ты же помнишь, какую гору он из себя представлял? И сколько там имелось лазов, заметных даже невооруженным глазом?
— А если Кенгу с оставшимися рабами поднялся на поверхность и обустроился в бывшем муравейнике?
— Ну что ж, значит, поищем его там. Сибил почувствует людей. Но для начала нам все равно следует исследовать туннели, — ответил Посланник Богини.
Саворон замолчал, Найл же стал развивать мысль о возможном местонахождении Кенгу, а также прикидывать, не мог ли остаться таинственный белый порошок где-то в развалинах муравьиного города. Это поселение (до атаки двух братьев на стрекозах) претерпело гораздо большие разрушения, чем три северных паучьих города и чем тот, в котором постоянно проживал Найл. Когда Посланник Богини впервые увидел его с высоты полета паучьего шарика, у него возникла мысль, что на том месте когда-то произошло землетрясение, или на него накатила гигантская волна с Великих Озер, накрыла его и разрушила.
Найл не исключал и сильнейший порыв ветра, не затронувший другие близлежащие города. Могло, конечно, случиться и так, что здания, оставшиеся от древних людей, разрушили сами гигантские муравьи, что не делали восьмилапые, пользуясь ими и другими достижениями человечества. Точного ответа Найл не знал, никто из местных Восьмилапых тоже ничего не мог сказать по этому поводу: все поколения пауков, селившихся в трех северных городах, знали муравьиное поселение таким. На паучьей памяти никаких природных катаклизмов там не происходило.
В муравьином городе практически не оставалось целых зданий — уже до того, как Найл с Вайгом сбросили на него четыре бомбы, изготовленные Баркуном и Варкинсом.
Когда Рикки демонстрировал Найлу муравьиное поселение, Посланник Богини видел очень толстые стены, почти не подвергнувшиеся разрушению, а также груды камней, на которых или вокруг которых гигантские муравьи соорудили свои дома. От человеческих жилищ ничего не осталось. Найл помнил множество лазов, которыми пользовались насекомые, снующие туда-сюда. У самых крупных дыр стояли муравьи-охранники, проверявшие, свой или чужой желает зайти внутрь. Найл подозревал, что после того, как на муравейник упали бомбы, там не осталось ничего: все смешалось в единую массу.
Если раньше гигантский муравейник был виден из главного паучьего города даже невооруженным глазом — этакая черная гора над горизонтом, возвышавшаяся на берегу одного из озер, то теперь она значительно уменьшилась в размерах. Посланник Богини еще не появлялся на месте, не знал точных результатов взрывов, но вообще-то вполне можно было предположить, что лазов не сохранилось. Более того, Найл не считал муравьиные жилища пригодными для людей. Ну если только крайняя необходимость не заставляет туда перебраться… Заранее подготовить их для жилья Кенгу не мог.
Для себя Посланник Богини решил, что как только он вернется в дом Аргона — или в какое-то другое место в главном паучьем городе — тут же попросит Рикки отправить кого-то из паучков-разведчиков в сторону бывшего муравейника. Пусть покажут, что от него осталось. Теперь ведь шарики могут спуститься и пониже: опасности больше нет.
Так что Найл считал, что если и отыщет Кенгу, то где-то в подземных туннелях, а не наземных. Отряду только все время следует оставаться начеку, чтобы кто-то не вонзил еще одно копье в участников путешествия — или не убил и не ранил их каким-то другим способом.
Через некоторое время подземные коридоры снова стали расширяться и по обеим сторонам появились отсеки-склады, что свидетельствовало о том, что члены отряда опять оказались под городом древних людей. Эти признаки Найл уже знал. Сибил снова стал рыскать по складам, по всей вероятности, в поисках порошка, но тут кругом хранились сгнившие продукты, истлевшая одежда и заржавевшие детали — также, как и под паучьими городами. В общем, ничего интересного для членов отряда.
Жуки замедлили шаг, вскоре люди спрыгнули с их спин и пошли за обладателями черных блестящих панцирей, возглавляющими шествие. Жуки были готовы в любой момент выпустить защитный газ, люди в противогазах держали наготове винтовки со штыками на концах. Жнецы оставлялись на крайний случай.
Внезапно идущие в авангарде жуки быстро зашевелили щупиками и зацвиркали. Свет факелов, которые несли Баркун с Варкинсом, не доставал далеко вперед, так что Посланник Богини еще ничего не видел человеческим зрением. Однако, тут же подключившись к сознанию Саворона, он заметил воздвигнутую впереди стену.