– Надень перчатки, – велела Дрейеру Миккельсон. – Надо соблюдать осторожность.
– Да ради всего святого, это же просто овсянка!
– Надень перчатки.
– Думаешь, он этим питается? Может, он просто по помойкам коробки собирает.
Трейлер был разделен на три отсека: кухня справа, жилая комната прямо и спальня слева. Все помещения были захламлены, повсюду валялась одежда и банки из-под пива.
Миккельсон двинулась налево, в спальню, на ходу натягивая одноразовые перчатки и гадая, что же это за запах такой? С порога она осветила мощным фонарем кровать, увидела грязные, скомканные простыни. Дрейер подошел и встал у нее за спиной.
У стен спальни выстроились стеклянные четырехлитровые банки. В банках, в желтоватой жидкости, что-то плавало.
Миккельсон присела на корточки, чтобы лучше рассмотреть содержимое банок.
– Черт! Это же белки! У него в банках белки.
Дрейер направился к выходу, торопясь выйти на свежий ночной воздух. По пути он включил рацию.
Миккельсон, пятясь, вышла из спальни. Ей нужно было осмотреть вещи Крупчека, отыскать какую-либо улику, которая помогла бы Тэлли там, на месте преступления. В поисках телефона она возвратилась на кухню и остановилась у холодильника.
Снаружи ее окликнул Дрейер:
– Ты идешь? Я вызвал детективов.
Холодильник открылся легко – совершенно пустой и странно чистый: ни пивных банок, ни бутылок с содовой, ни остатков еды – только белая эмаль, любовно вымытая и вычищенная.
Миккельсон дернула дверцу морозилки. Первая ее мысль была – это кочан капусты, завернутый в фольгу и тонкую пищевую пленку. Потом она закрыла морозилку и холодильник, не испытывая никакого желания хотя бы одним пальцем дотронуться до того предмета в морозилке.
Она вышла из трейлера вместе с Дрейером ждать прибытия детективов. В голове билась одна мысль: «Пусть они сами это трогают».
Глен Хауэлл снял три номера в мотеле «Комфорт», все три – в самой глубине здания, каждый с отдельным выходом на улицу. В одном из номеров Марион Клюз держал связанными женщину и девочку.
Хауэлл сидел на кровати в своем номере, когда позвонил Кен Симур и сообщил, что Уолтер Смит увезен из дома.
– Он что, сам вышел?
– Его вынесли. Видимо, Смита избили. Его увезла «скорая».
С минуту Хауэлл сидел неподвижно, размышляя. Смит в больнице, его там накачают стимуляторами… Это новая проблема.
Глен по сотовому позвонил в Палм-Спрингс. Ему ответил Фил Тьюзи. Хауэлл рассказал Филу про Смита и подождал, пока тот передаст информацию остальным.
Сонни Бенци взял трубку:
– Это плохо, Глен.
– Понимаю.
– Выясни, при нем ли диски и разговаривал ли он с кем-нибудь. Нехорошо будет, если он заговорит. А детишки его все еще там, в доме?
– Ага.
– Сукин сын.
Хауэлл знал, что все они думают об одном и том же: ради спасения своих детей человек может сказать все, что угодно. Хауэлл попытался, чтобы его голос звучал пооптимистичней:
– Он, скорее всего, без сознания и не может говорить. Журналисты утверждают, что у него контузия и, возможно, черепно-мозговая травма.
– Вот почему его отпустили. Может, нам повезет, и он подохнет.
– Это Тэлли уговорил их выпустить Смита.
– Знаешь что, Глен? Похоже, мы начинаем терять почву под ногами. Мне что, самому приехать?
– Ни в коем случае, Сонни. У меня все схвачено.
– Смит не должен ни с кем говорить. Ты понял?
– Я понял.
Бенци повесил трубку. Хауэлл по гостиничному телефону позвонил в другой номер:
– Давай сюда. Для тебя есть дело.
Когда раздался звонок, Тэлли опять подумал, что это «нокиа» Часового, но звонил его собственный телефон.
Ларри Андерс говорил, понизив голос, будто хотел сообщить что-то по секрету:
– Я с Купером в отделе городского планирования.
Тэлли достал блокнот:
– Сначала про номер сотового.
– Зарегистрирован на фирму «Бэкманифелсу». Это ювелирная компания из Беверли-Хиллз. Мне с ними связаться?
– Нет, незачем.
Тэлли и так знал, что номер просто украден.
– А что насчет «мустанга»?
– Ничего. В угоне значатся шестнадцать «мустангов», но ни одного зеленого.
– Ладно. А что с лицензиями на строительство?
– Нам ничего не удалось найти, но сотрудник отдела знал предпринимателя. Его зовут Клайв Бриггз. Я с ним только что говорил по телефону. По его словам, подрядчик, который строил этот дом, сейчас может быть в Терминал-Айленде.
Терминал-Айленд – федеральная тюрьма в Сан-Педро.
– Как это – «может быть»?
– Бриггз точно не знает. Он вспомнил, что подрядчика звали Ллойд Канц. Ему понравилось, как парень работает. Бриггз даже хотел нанять его на следующий проект, но Канц отказался. У него база в Палм-Спрингс, и он сказал, что больше не хочет работать так далеко.
– Подрядчик был из Палм-Спрингс?
– Не только подрядчик. Он всю команду с собой привез: плотников, штукатуров, бетонщиков, сантехников, электриков – в общем, всех. Года через три-четыре Бриггз снова попытался нанять Канца и выяснил, что тот сидит по обвинению в рэкете и угоне машин.