Дэлли вздохнула.
- Ваше Величество... Лилиана, вы даже не представляете, насколько не по адресу эти вопросы, - лицо у королевы вытянулось, и баронесса горько усмехнулась. – Понимаю, вы, наверное, хотели бы услышать какую-то романтическую историю. Но ее не будет. Я в принципе не хочу выходить замуж, во всяком случае, в обозримом будущем, а Джаред в принципе не хочет жениться. Но поскольку ни мне, ни ему в этой жизни не придется выбирать супругов по собственному желанию, со своей стороны могу сказать, что господин полковник устраивает меня больше, чем кто-либо другой. Что он сам думает по этому поводу, я понятия не имею.
Королева нахмурилась и некоторое время молчала. Потом спросила:
- Это решил король?
«Два короля», - хотела ответить баронесса, но прикусила язык.
- Да, - произнесла она коротко.
- Ладно, - выдохнула Лилиана и сжала тонкие пальцы в кулаки.
И Дэлли подумала, что Его Величество ждет не слишком приятный разговор с супругой.
- Знаете... – начала она и закусила губу.
- Что, Дэлли?
- Поговорите сначала с Джаредом. Я вообще не уверена, что все происходящее, включая мое нынешнее пребывание здесь, не является грандиозной ошибкой. Вполне может случиться так, что мое место совсем не в королевском дворце и не в жизни Джареда Тернеса. И... простите, Лилиана. Больше я пока ничего не скажу.
- Что ж... Может быть, вы и правы. Но я все равно хочу предупредить вас, Дэлли. Если судьба все же свяжет вас с ним, никогда не забывайте о том, что Джаред Тернес не умеет думать о себе. Думать о нем – это тот крест, который ляжет на плечи его женщины. Если, конечно, она не захочет поскорей овдоветь.
Глава шестнадцатая О возможностях и желании их реализовывать
* * *
Симон Периагон не ожидал визита короля в свое убежище. Надо сказать, Нидавер, конечно, запер его по сути, но комфорт обеспечил и связь с внешним миром – тоже. Магический лифт отправлял на поверхность любые сообщения и исправно доставлял ответы обратно. Впрочем, архиепископ не был уверен, что это именно лифт, и что жилище его расположено под землей. Да, окон тут не было, но Аксентий хитер, он вполне мог загнать Симона на вершину какой-нибудь башни и наложить иллюзию. Вентиляция в помещениях была отличная, еду подавали трижды в день, причем весьма изысканную, любые книги он мог получить, отправив записку с просьбой. Были и письменные принадлежности, и даже гадальные карты.
Единственное, чего не хватало Периагону в этой «тюрьме», так это живого общения. Ни телефона, ни зеркала здесь не предусматривалось. Об этом король предупредил сразу: могут отследить. И архиепископ согласился тогда. А теперь, когда прошло уже больше недели, начало казаться, что не просто так Нидавер запер его. Зная, как работает Тернес, Симон был уверен: господина Карла должны были уже вычислить и поймать. Но даже если это случилось, архиепископа отпускать никто не спешил. И Периагон все больше склонялся к мысли, что сам напросился в ловушку, отдал себя в руки давнего противника, а тот воспользовался моментом.
- Интересно, на кого ты сейчас злишься? – насмешливый голос Аксентия II заставил Симона подскочить на месте.
- Ваше Величество? – растерянно пробормотал он.
- Мое, - не стал спорить Нидавер. – Я тут тебе принес кое-что. Возможно, билет на свободу, но пока не уверен. Взгляни.
И он опустил на стол сверток, а сам удобно устроился в кресле рядом.
- Что там? – недоверчиво спросил Симон, с подозрением глядя на что-то круглое, запакованное в плотную ткань.
- Голова, - пожал плечами король. – Возможно, твоего господина Карла. Но я не уверен. На человека это совсем не похоже, а ты говорил, что твой гость был в человеческой ипостаси.
- Был, - кивнул архиепископ. – И если там какое-то чудовище, я в нем господина Карла не узнаю.
- И все же глянь, - вздохнул Аксентий. – Глаза посмотри. Они характерные. Есть мнение, что их невозможно скрыть иллюзией.
Периагону до обморока не хотелось смотреть на мертвую голову какого-то монстра. Но еще больше не хотелось и дальше сидеть взаперти. А вот выйти на волю и оказаться под ударом – было попросту страшно. Поэтому архиепископ приблизился к свертку и брезгливо потянул за конец стягивающей узелок веревки. И вздрогнул, когда на него воззрились мертвые глаза неведомого существа.
- Н-нет... – потряс он головой. – Нет, нет...
- Что – нет? – нахмурился король.
- Это точно не его глаза, - он опустился на стул, завороженно глядя на то, что когда-то было лицом разумного существа. - Эти... эти странные очень. Лиловые. И... даже сейчас живыми кажутся. А у того были как будто... мертвые, что ли. Серые, словно бельмами затянуты, но не плотными, едва наметившимися. Прозрачными такими. И цвет... стальной с желтизной. Но у них у всех глаза в желтизну. Нет, точно не он.