- Тысячеликий! – выдохнул Его Величество: до него, наконец, начало доходить, кто стал новым главным клириком столицы.
- А вот этого не надо! – погрозил пальцем тот, кто назвался Дэннисом Претаресом. – Тысячеликого будем потихоньку стирать из людской памяти. Думаешь, зачем я здесь? – он строго посмотрел на Нидавера, но ответа не дождался – король был слишком потрясен случившимся. – Вот! – он воздел палец к потолку. – Я здесь, можно сказать, жертвенный агнец! Все шишки на себя собирать стану. А их много будет! – протянул мечтательно. – Так что, наша с тобой цель, чтобы на меня сыпались, а не на твоих подданных. – Аксентий упал обратно в кресло, схватился за голову, но взгляда от пришельца оторвать так и не смог. – Угу, все ясно, культурный шок, - вздохнул тот. – Может, тебе налить чего? Ну, покрепче… Я бы тоже не отказался.
- Там, - махнул рукой на прикрытый иллюзией бар король.
- Отлично! Это мы сейчас! Это мы быстренько!
Морок не стал преградой для иномирского гостя – бар он раскурочил и обследовал за пару минут. Остался недоволен: обозвал эксклюзивные вина королевской заначки компотом. Вздохнул, попробовал из горла здоровенной подарочной бутылки «Шиуз Мерло» какого-то замшелого года – по восемь тысяч ресс за галлон – одобрительно кивнул и, закрыв глаза, что-то зашептал над емкостью. Потом выбрал кубки побольше и щедро плеснул в два из них.
Бутылку он прихватил вместе со стаканами. Поставил на стол и решительно подвинул к Аксентию один из них.
- Это что, за долгожданную встречу? – поморщился король.
- Почему бы и нет? – пожал плечами иномирец. – Я после Филиаса ни с одним Нидавером не работал. А теперь вот – послали. И даже не буду говорить, куда именно, - добавил со вздохом. – Так что, да, за встречу, потомок великого рода, - и он чокнулся своим бокалом с бокалом короля, а потом залпом выпил.
Отказывать пришельцу Аксентий не рискнул. Вообще ситуация начинала казаться ему неким театром абсурда, и верить во все, что происходит, почему-то не хотелось. Поэтому Его Величество, наивно полагая, что знает, какой напиток налит в его кубок, так же, как гость, залпом выпил содержимое. Пожалел. Сразу же. Поскольку дышать не получалось. Пару минут, как минимум.
- Эт-то что? – прохрипел он наконец.
- Оборотов добавил, - хмыкнул «епископ», и заискивающе поинтересовался: - Перестарался, да? – король смог только кивнуть – все его силы ушли на предыдущую фразу. – Так, значит, нам нужно закуска! – постановил иномирец. – Организуешь?
В следующие несколько минут Нидаверу пришлось побыть монархом: отменить запланированные встречи (секретарь был в шоке); отправить прислугу на кухню за закусками (хорошо, что не видел, как там на такое требование среагировали); написать записку Лилиане с просьбой не волноваться, но и не беспокоить (боги, если вы все-таки есть, благословите королеву!); отдать министрам срочные распоряжения (а то ж сами за ними придут!); освободить на оставшуюся часть дня того самого обалдевшего секретаря (хоть кому-то повезло) и, апофеозом сюрреалистичности собственных действий – отправить диппочтой письмо Марвину Лису с требованием (!) немедленно явиться в Нидаву и составить компанию в одном интересном деле. Впрочем, последнее Аксентий совершил уже после второго кубка, а потому не был уверен, что несет ответственность за свои поступки. Иномирец, во всяком случае, утверждал обратное.
Появившийся из портала монарх сопредельной державы обвел взглядом кабинет, задержался сначала на короле и задумчиво произнес:
- Экземля-а-ар! - лишь после этого он посмотрел на гостя и, похоже, растерялся. – Ксиол?! Что ты тут делаешь?!
- Решил сменить род занятий, - засмеялся липовый епископ и… кокетливо обнял свой темно-синий хвост. Правда, выставить на стол третий бокал не забыл. – Аксентий, наливай!
- Можно просто Ксен, - зачем-то сообщил Его Величество и покорно выполнил требование.
Он больше не чувствовал себя владыкой свой страны, а тем более, ситуации. Осознание того, что в мир снова пришел многоликий бог, который совсем не бог, и что первым делом он решил надраться в обществе двух королей и пожаловаться на тяжелую долю, не помогало почувствовать себя ни монархом, ни мужчиной, ни даже просто человеком в компании. Лис ругался из-за какого-то неправильного решения какого-то неправильного Шиала. Дэннис-Ксиол то впадал в уныние, то возбужденно рассказывал о своих планах преобразования культуры и науки Нидавы, размахивал хвостом и щерил нечеловеческие клыки. Еще ушами прядал, как лошадь. Аксентий же понимал, что больше ни на что повлиять не может, и от этого было грустно. Поэтому он доливал себе, не дожидаясь собутыльников, и топил в стакане тоску.