–– Помиришься с отцом? – заглянула Слава в его глаза.
–– Возможно, – качнул он головой, – если смирится с моим выбором жены и будет рад внуку.
–– Хм… а если родится девочка? Что же тогда, не примет внучку ярл?
–– Уверен, что носишь сына, Яро. И я сделаю из него великого воина. Откуда знаю? Сам не пойму, но знаю.
И уже на следующий день Ансгар приступил к выполнению озвученных замыслов. Погода выдалась вполне приятная: средний мороз, почти без ветра, солнце нет-нет, а показывалось между тучами. Он и Слава приоделись и, взявшись за руки, отправились по льдистым покровам побережья огибать этот утес и еще пару. Путь по снегу, достигающему щиколоток, не казался им тяжелым, скорее напоминал прогулку, а закончился, когда дошли до совсем старого нордского храма.
Еще издали Ансгар указал рукой на острую крышу, вросшего в дикие камни строения. Серые гиганты валуны, послужившие фундаментом, серые от времени бревна стен, серые провисшие облака, обещавшие скоро просыпать на многие дали белый снег, и из темного провала входа в храм вышел им навстречу старец с клюкой в наброшенной на покатые плечи лохматой шкуре.
–– Что привело вас сюда, молодые люди? – спросил он, как пара подошла совсем близко.
–– Вот, невесту свою привел! – обнял Ансгар Ярославу за плечи. – Совершишь ли над нами брачный обряд?
–– Насколько крепко и обдумано ваше желание быть вместе в горе и радости?
–– Очень крепко, – твердо произнес норд. – Я за эту женщину готов жизнь отдать.
–– И я все для себя решила, служитель, – потупилась слегка Слава, но голос ее звучал уверенно. – Желаю иметь семью и детей именно с этим мужчиной.
–– Быть тому! Проходите.
Потрескивали свечи, и пахло расплавленным воском. Отсветы язычков свечного пламени играли на строгих лицах деревянных божеств, установленных вдоль бревенчатых стен. Площади внутри храма наблюдалось всего ничего, но по-настоящему тесно было из-за массивного камня, выполняющего роль алтаря. И тени… они длинными колеблющимися росчерками тянулись от людей, расхаживающих вокруг гранитного исполина, ложились кривоватыми полосами на полированную каменную поверхность, на потемневшее от времени дерево стен.
Молодые люди – он высок и могуч, она мала и хрупка – неотрывно следовали за исполняющим псалмы брачного ритуала храмовником. Глухой голос старца творил дрожь в теле новобрачной, вызывал некоторое напряжение в широких плечах новоиспеченного мужа. Троица сделала один круг, второй, третий. В песне же старый служитель объявил о воле богов соединить эту пару на век, и то утверждение с последними звуками псалма взметнулось к самому верху и, будто потом, выскользнув на волю через щели ветхого настила крыши, унеслось к небу.
–– Супруг может поцеловать жену, – довольно бесцветно произнес старик, осеняя божественным знаком повернувшихся друг к другу молодоженов, и тут же отвернулся, чтобы поставить в специальную нишу чашу с благовониями, которую держал в не занятой посохом руке на протяжении всего обряда.
А прошедшая ритуал пара будто и перестала замечать его, а заодно и все кругом. Женщина и мужчина смотрели в глаза друг другу, дышали, словно были едины, непреодолимая тяга приблизила их тела, лица, губы.
–– Люблю! – шепнул Ансгар прежде, чем запечатлеть первый супружеский поцелуй на устах Ярославы.
И как-то так получилось, что потом никак не мог найти в себе силы, чтобы отстраниться от своей Птички. Прижимал и целовал, и этого было мало, потому еще и приподнял Яро над полом.
–– Помнешь, силач ты мой! – пискнула потом она, и сильнейшее опьянение от произошедшего только что действа начало медленно, но верно, с мужчины сходить.
–– Извини… – норд разжал объятья, и жена его с тихим смешком сползла по нему, опускаясь на ноги. – Не рассчитал… уж больно рад случившемуся.
–– И я, – произнесла Слава, щечки ее при этом так и заалели, глаза она смущенно отвела к выходу. – Мы можем уже идти?
–– Да, конечно, – отозвался из дальнего угла старец.
–– Домой, да? – больше утвердительно произнес муж.
А потом взял, схватил за рукав, потянул на себя и поднял супругу на руки.
–– Что ты делаешь… – пискнула от неожиданности Слава.
–– Моя! – с довольным рычанием, перемешанным со смехом, Ансгар вынес ее за стены храма и прямо под снегопад.
–– Ой! Какие крупные снежинки! А как красиво они кружат!..
–– Этот их танец в честь нас… – мужчина зарылся лицом в воротник женской шубки. – Хочу скорее попасть в наш дом…
–– А я бы так плыла и плыла…