- Леа, - Тарр улыбался, но я почувствовала, что это было сдержанное предупреждение, адресованное драконице, затем эльф сверкнул глазами в сторону второго близнеца: – Лекс, у Линарин это первый выход в свет, и я не думаю, что она получает удовольствие от твоих экскурсов в историю. Поверь, в университете её прекрасно преподают, и всё необходимое моя аматис узнает на занятиях. Сейчас вы здесь просто для того, чтоб отдохнуть, так что получайте удовольствие.
Тем не менее стало как-то неуютно и совсем нерадостно. Так значит и Тай и СенРи несли перед империей магическую повинность. М-да, все мы по-своему несвободны. Поёжившись, я плотнее закуталась в плащ, но тут все мысли вылетели из моей головы, потому что я заметила, что мы подъезжаем к высоким зубчатым крепостным стенам. Наша карета вконец замедлила свой ход и остановилась. Драконица, сидящая рядом со мной вздохнула и достала из ридикюля свою маску.
- Я не понимаю, Тарр, как ты можешь быть к этому так безразличен и терпим. Несмотря на то, что прошло не одно столетие, представители этой семьи остаются варварами и захватчиками. Ты наверняка знаешь, как Солнцеликий император выбрал себе невесту. Дракон! Подумать только! - В своём возмущении Леа совсем не обращала внимания на то, как побледнел её близнец, и как помрачнело лицо старшего брата. – А эти авторитарные замашки? Заставлять знать оставлять свои кареты в узких улочках и это при том, что императорские конюшни вполне могли бы вместить гораздо больше. Всё, чтоб показать, что…
- Довольно.
Это было сказано спокойно и непререкаемо. Драконица вперила в брата недовольный взгляд, но всё же смолчала. А тот невозмутимо достав из внутреннего кармана чёрную с серебром бархатную маску, принялся её завязывать.
- Лекс, этим вечером ты должен будешь приглядывать не только за сестрой, но и за Линарин. Как любезно напомнила Леа, у меня будут некоторые дела, требующие моего личного внимания, поэтому я полагаюсь на твоё здравомыслие.
Аловолосый дракон кивнул, умудрившись при этом бросить на сестру взгляд полный превосходства, и стремительным движением покинул карету. Нахмурившись, Леа встала и величественным шагом последовала за близнецом. Смущенная всей это сценой, я нерешительно посмотрела на мужа и встретила спокойный ободряющий взгляд серых глаз, мерцающих в прорезях маски. Спохватившись, достала из сумочки собственную маску, ажурную, сотканную из тончайших золотых сочленений. Увлекшись пристраиванием её на лице, не заметила, как осталась в карете одна – к действительности меня вернули деликатное покашливание и рука в серебристой перчатке, зависшая в проёме каретной дверцы.
Последний раз, судорожно и глубоко вдохнув, я воспользовалась помощью мужа и выпорхнула из прохладного плена транспортного средства. И замерла. Вокруг было множество достопочтенных, а может и не очень, дам и господ: кто-то одет дорого и со вкусом, кто-то просто и незамысловато, кто-то стремился покорить своей оригинальностью, а кто-то широтой взглядов и морали. Единственное, что объединяло эту разномастную толпу - наличие маскарадной маски в гардеробе и траектория движения. Все, включая нас, двигались к высокой арке ворот.
Надежно повиснув на руке Тарра, я беззаботно рассматривала императорских гостей. Даже моя нервозность отступила от такой яркости впечатлений. И пусть знать, стекающаяся к тёмному проходу, была здесь в большей степени по причине обязательств, среди прибывающих царила атмосфера праздника и веселья. Идущие впереди нас близнецы, тоже по-своему развлекались, шепотом переругиваясь и бросая друг на друга ядовитые взгляды. Странным образом эта картина меня умиляла, и мои губы сами собой расплылись в улыбке. Скосив взгляд на супруга, я обнаружила, что подобная улыбка играла и на его лице, разница была лишь в том, что наблюдал он за мной.
- Спасибо, - прошептала одними губами, на что в ответ получила ещё одну теплую улыбку и нежное пожатие пальцев.
За прошедшие несколько недель в наших отношениях многое изменилось. Иногда Тарр по-прежнему был где-то глубоко в своих мыслях, но стоило мне указать на это и поинтересоваться о том, что же его тревожит, муж с готовностью удовлетворял моё любопытство. Бывает, что он просто рассказывал какие-то истории из юности, к примеру, я узнала, что лучшим другом Тарра был и является ректор Лукар, в своё время они учились вместе и делили не только комнату, но и наказания за совместные проделки. Мы дружно смеялись, я - представляя Лукара, ворующего пирожки из трапезной, а Тарр – вспоминая упомянутое событие. Так же муж делился со мной политическими вопросами, и пусть, я мало что в этом смыслила, но чувствовала себя польщенной, когда он интересовался моим мнением. Верным другом и соратником для Тарра был Кайсель – его младший брат, в действительности оказавшийся серьёзным и надежным, одним из тех, кто ради процветания королевства положит свою жизнь на алтарь его благополучия. Иногда Тарр зачитывал мне выдержки из их политической переписки, и я была весьма удивлена хваткой и глубиной мысли своего деверя. Я, конечно, догадывалась, что шутовство и позёрство лишь фасад, но не ожидала настолько иной начинки. Мы много говорили о семье, и я видела, что Тарр искренне рад тому, что в Эри я действительно обрела сестру и что смогла принять Луриан, как мать. Чему, кстати, он вовсе не удивился. Ещё бы. В свою очередь он рассказывал о своём отце, братьях, сестре. О матери он ничего не говорил, и как-то раз спросив, я поняла, что лучше этой темы не касаться.