Гарольд угрюмо насупился и пожал плечами.
— Ты как всегда права. Честно говоря, я стал думать о тебе только, когда приехал сюда. Еще до встречи с Дэниелом. Вернувшись в этот дом, я вспомнил, как ты однажды пригласила меня к вам в дом на Рождество. И, когда я вспомнил, каким милым и добрым ребенком ты тогда была, я неожиданно для себя понял, что в те далекие годы относился к тебе лучше, чем мне тогда казалось. Поэтому мне нестерпимо захотелось узнать, что произошло за это время в твоей жизни и что ты делаешь сейчас. И, поверь, я встретился с Дэниелом вовсе не ради этой дурацкой мебели.
— А Дэниел дал понять, что я сохла по тебе все эти годы! Что, должно быть, крайне польстило твоему мужскому самолюбию.
— Нет, это было совсем по-другому, — решительно возразил Гарольд. — Ты же знаешь, Дэниел всегда был на твоей стороне.
— Как бы не так. — Анна усмехнулась. — Ты не знаешь и половины всей истории. Он в ярости накинулся на меня, когда узнал, что я пригласила тебя на Рождество. Он считал, что ты имеешь на меня какие-то непристойные сексуальные виды.
— Хотя я, как дурак, — Гарольд грустно улыбнулся, — был единственным из окружающих тебя мужчин, кто их не имел.
— Не сыпь соль на раны! Я это и так прекрасно знаю. — Анна театрально вздохнула. — Как грустно, ей-богу, вспоминать, что я безответно была влюблена в тебя.
— Это в самом деле было так, Энни? — мягко спросил Гарольд, заглядывая ей в глаза. — И что я такого сделал, что твое чувство исчезло?
— Ничего, Гарольд. Ты ровным счетом ничего не делал. — В голосе Анны звучало такое уныние, что Гарольд смутился.
— Наверное, — в его глазах вспыхнул огонек понимания, — ты предпочла бы, чтобы я, как все прочие, пытался соблазнить тебя.
— Нет, вовсе не это. Я мечтала о любви — настоящей, глубокой. О вожделении и сексе я тогда ничего не знала.
— Но с тех пор ты, надеюсь, чему-нибудь научилась, — с невеселой улыбкой сказал Гарольд.
— Конечно, а ты как думал! Я, хоть и жила в глуши, но не монахиней.
Засмеявшись, Гарольд бережно сжал ее руки.
— Объясни мне: если Дэниел возражал против моего присутствия на праздновании Рождества, почему он держался приветливо и, пожалуй, даже дружелюбно?
— Потому, что ты был старше всех нас и явно не рвался ухаживать за мной. И, успокоившись, мой брат решил, что ты неплохой парень, — улыбнувшись, объяснила Анна. — Но вот остальных твоя персона серьезно обеспокоила.
— Как это мне удалось? — удивился Гарольд.
— Ты был совершенно невосприимчив к моему робкому обожанию, а я была к тебе более чем неравнодушна. Впрочем, со мной мои близкие никогда этот вопрос не обсуждали, — уточнила она. — Но я-то знала, что они тревожатся. Грег, думаю, до сих пор неспокоен.
Гарольд нахмурился.
— С чего бы ему волноваться?
— Он всем желает добра и мечтает, чтобы все вокруг жили так же счастливо, как они с Кристин.
— И он, очевидно, считает, что со мной у тебя на это нет шансов.
— Именно. — Анна зябко поёжилась, вечерний холод уже заметно ощущался.
— Пойдем в дом. — Гарольд взял ее за руку. — Ты совсем замерзла.
8
Гарольд помог Анне раздеться и, заботливо обняв Анну за плечи, провел ее в кухню.
— Чем ты будешь меня кормить? — поинтересовалась Анна, радуясь уютному теплу.
— Мясо и салат тебя устроит?
— Вполне. Хочешь, я сделаю салат?
— Не надо. Просто посиди, пока я буду готовить. Может быть, выпьешь что-нибудь?
— У тебя есть коньяк?
— Да. Выдержанный, французский.
— Тогда неси. Этот напиток быстро согревает.
Гарольд достал из буфета бутылку и бокал, плеснул в него коньяк и протянул Анне. Анна, согрев напиток в ладонях, с удовольствием отпила небольшой глоток.
— Давай я все-таки тебе помогу, — снова предложила она, но Гарольд отрицательно покачал головой.
— Лучше поговори со мной. — Он бросил на Анну лукавый взгляд. — Когда я приду в гости в твой кукольный домик, тогда я буду сидеть как падишах, а ты будешь ухаживать за мной.
Анна не улыбнулась шутке. Она вовсе не жаждала, чтобы ее спокойная жизнь в Берривуде нарушалась визитами Гарольда Сэвиджа. Впрочем, и любого другого, в том числе и Фрэнка Освальда.
— Боюсь, я испорчу тебе настроение, — со вздохом сказала она, — но я считаю, что твоя мысль о визитах в Берривуд — не самая лучшая.
— Но и не самая худшая, — возразил Гарольд. — Пожалуйста, объясни, почему ты противишься моим визитам.