Президент свел вместе кончики пальцев и внимательно посмотрел на них.
– И еще одно, – снова заговорил Майклс, явно убедившись, что его доводы имеют действие. – Я понимаю, что это соображение нельзя назвать моральным, этическим или даже правовым, однако оно имеет прямое отношение к благополучию нынешнего правительства. Окажется ли Генри невиновным или виновным, нам всем ясно, что политического взрыва не миновать, если хотя бы малая часть всего этого станет известной. Подумайте сами. Речь идет о затраханном начальнике департамента юстиции. Не будем же обманывать себя – если из Генри ударит фонтан дерьма, дождевики нас не спасут.
Президент снова обратился к Кортланду:
– А вы как думаете, Томми?
– Думаю, что так оно и будет.
– Итак, это все? – спросил президент.
Разведчик передернул плечами:
– Что касается моей области, остается немногое. Но есть некоторые вещи… словом, кое-что еще следует иметь в виду.
– А именно?
– Как бы осторожно мы ни действовали, нейтрализация того, кто преследует Дарнинга, вполне может кончиться тем, что этого преследователя убьют.
Кортланд сделал такую долгую паузу, что президент был вынужден его подтолкнуть:
– Ну и?
– Женщину и мальчика тоже.
Глава 78
Джьянни Гарецки приехал в аэропорт Даллес за полтора часа до вылета, зарезервировал себе билет у стойки “Алиталии” и купил “Нью-Йорк таймс”.
Потом он уселся подальше от выхода на свой рейс, чтобы иметь возможность наблюдать за пассажирами, оставаясь незамеченным.
Через двадцать пять минут он увидел Мэри Янг.
Ничего удивительного. Если учесть время вылета Дарнинга и то, что Мэри должна тоже лететь в Неаполь, а потом ехать на Капри, ей и следовало выбрать именно этот рейс. Джьянни был готов к тому, что увидит ее.
Но не готов к впечатлению от этого зрелища.
Как глупо, подумал он, потому что впечатление казалось физически невыносимым. Словно все, что он начал чувствовать по отношению к ней, кровью сочилось из раны.
Он наблюдал за тем, как она села неподалеку от выхода на самолет, достала из сумки журнал и принялась его листать. Потом поменял место, опасаясь, что она случайно поглядит в эту сторону и заметит его.
А если уже заметила? Можно ли ожидать, что она укажет на него агентам Дарнинга, которые сшиваются поблизости? Разве не она сообщила ему о планах Дарнинга? Зачем же ей предавать его теперь?
Идиот. Опять ты ищешь логику. Кто может знать, что сделает такая, как она?
Джьянни полчаса сидел, уткнувшись в первую страницу “Таймс”, и не усвоил ни слова.
Услышал объявление о посадке и, повернув голову, увидел, как Мэри Янг поднимается по трапу вместе с другими пассажирами первого класса.
Естественно. Каким же еще классом, кроме первого, полетит миллионерша, шлюха министра юстиции?
Самолет имел широкий салон с двумя проходами, большинство мест первого класса располагалось в носовой части. Таким образом, Джьянни мог занять свое место в хвосте лайнера, не проходя мимо Мэри и незаметно для нее.
Он счел это большой победой. Однако в глубине сознания что-то ему твердило: Мэри заметила тебя с самого начала.
Два часа спустя Джьянни съел обед и только закрыл глаза, как она села рядом с ним.
– Зачем ты здесь? – спросил он, не открывая глаз.
– Затем, чтобы попытаться спасти тебя от гибели завтра вечером.
Джьянни поднял веки и взглянул на нее. В салоне горел слабый ночной свет, но лицо Мэри Янг сияло в полутьме.
– Тебе с ним не справиться, – сказала она. – Он гораздо опаснее, и у него гораздо больше возможностей, чем ты в состоянии вообразить.
Джьянни не ответил.
– Я не хочу, чтобы ты умирал, Джьянни.
– С чего это вдруг такая забота обо мне?
– С того, что я чувствую по отношению к тебе.
– Прошу прощения. Это меня не трогает.
– Ты больше не хочешь меня после того, что я сделала, и кто бы мог тебя осудить? Но я никогда не переставала хотеть тебя.