Она сказала Джьянни, что выстрелит в Дарнинга, если до этого дойдет, – и знала, что выстрелит. Но в глубине души надеялась, что стрелять не придется. Ведь были минуты, когда она чувствовала, что от него исходит гораздо более искренняя нежность, нежели от любого из мужчин, каких ей довелось знать.
А теперь?
А теперь я, его единственная настоящая любовь и его наследница, шпионю за ним с намерением предать, заманить в ловушку, а если понадобится, то и убить.
Вскоре Мэри Янг увидела, что двери всех четырех автобусов закрылись, и первая машина потихоньку тронулась с места.
Дав им время выиграть некоторую дистанцию, Мэри сняла трубку и позвонила Джьянни.
– Они только что отъехали от аэровокзала, – сказала она.
– Ты видела, как Дарнинг садился в автобус?
– Он в первой машине, третий ряд спереди, справа у окна.
– Хорошо. Теперь перед тобой задача не упустить – разумеется, не обнаруживая себя, – если он, не доезжая до Сорренто, пересядет в машину, которая будет его ждать.
– Ну а ты? – спросила Мэри. – Ты возле отеля?
– Припарковался в сотне ярдов от входа, в проулке. Мне отсюда видно всех, кто входит или выходит.
– Я уезжаю отсюда. Позвоню позже, – сказала Мэри.
Возглавляемая двумя полицейскими машинами колонна из четырех автобусов медленно катилась по дороге, ведущей из аэропорта. Следом ехали еще одна машина с надписью “Полиция” и два никак не помеченных седана. Дорога за ними была свободна. Когда автобусы и сопровождающие машины отъехали примерно на полмили, Мэри двинулась следом.
Она то и дело проверяла, не едет ли кто за ней, но ничего не замечала. Сделала несколько круговых движений головой, чтобы ослабить напряжение в плечах и шее.
Ей понадобилось почти десять минут, чтобы занять желаемую позицию на шоссе. Когда она наконец добилась этого, то оказалась в трехстах ярдах от последней машины конвоя; в промежутке находились в качестве буфера какой-то пикап и фургончик. Позади по-прежнему не было ничего внушающего опасения.
Внезапно ощутив необходимость снова позвонить Джьянни, она подняла трубку.
– Скажи мне что-нибудь приятное, – попросила она.
– Зачем?
Мэри немного подумала.
– Ну хотя бы затем, что в ближайшие несколько часов один из нас может отдать концы.
– Бодрая, однако, мысль на сегодняшний день, – заметил Джьянни. – Или ты просто стараешься укрепить мое доверие?
– Было бы приятно, если бы ты мог сказать, что любишь меня.
Джьянни Гарецки промолчал.
– Ну что ужасного, если бы ты это сказал? – мягко спросила Мэри. – Или ты боишься нарушить божественный план, который Господь приберег для нас?
– Ты считаешь, что сейчас самое подходящее время для подобных разговоров?
– А когда наступит лучшее? Когда мы умрем?
Джьянни вздохнул.
– Не смей вздыхать! Мы даже не женаты.
Он рассмеялся.
– Хочешь услышать, что сказал мне Генри Дарнинг, когда мы в последний раз были вместе?
– Нет.
– А я все равно скажу. Он говорил, что, проживи я до ста лет, мне не встретить человека, который бы любил меня больше, чем он.
Для ответа Джьянни понадобилось некоторое время. Когда он заговорил, голос у него звучал спокойно, без прежней язвительности:
– Это весьма милая и трогательная мысль. Ты считаешь, что это правда?
– Да.
– Тогда почему же ты здесь со мной?
– Потому что дело не в том, как я отношусь к нему. А в том, как я отношусь к тебе.
Молчание на другом конце провода. Мэри все еще ждала ответа Джьянни, когда вдруг осознала, что происходит вокруг нее.
– Джьянни! – невольно вскрикнула она.
– Что?
– Я в опасности!
Мэри удивилась собственному спокойствию. Замедленной реакции.
– В чем дело? – Джьянни почти кричал.
– Меня засекли.
– Кто? Как?
– Человек в обыкновенной, без всяких надписей машине. Он машет мне, чтобы я свернула на обочину.
– У него есть оружие?
Мэри заметила это лишь теперь – опять как во сне, замедленно. Водитель использовал автоматический пистолет, указывая им на обочину, как бы удлиняя руку.
– Да. Оружие у него есть.
– Черт бы их побрал! – яростно выругался Джьянни.
– Кто это?
– Скорее всего, кто-нибудь из сицилийцев Донатти.
– Джьянни, если это и вправду за мной, берегись. Уезжай скорее оттуда.
Секундой позже она услышала, как он снова выругался:
– Сукины дети! Ты права. Кто-то подъезжает…
Мэри услыхала резкий треск помех, словно бы Джьянни уронил трубку или по ней что-то ударило.
– Джьянни!
Ответа не последовало. Только треск помех. Он становился все громче.