Кортланд вернулся в машину и попросил Пегги ненадолго оставить его в одиночестве. Потом по сотовой связи дозвонился до Артура Майклса в Белом доме.
– Выслушайте меня, – попросил он и доложил главе администрации Белого дома, где он находится и что произошло.
Майклсу понадобилось для ответа некоторое время, что было в принципе ему несвойственно.
– Боюсь, что нам придется подключить президента, Томми, – сказал он. – Подождите. Это одна минута.
Однако понадобилось куда больше минуты. Впрочем, к тому времени как президент оказался на проводе, Майклс успел ввести его в курс дела.
– Я слышал, что история завершилась наихудшим образом, – устало произнес президент.
– Да, мистер президент, – согласился Кортланд. – Но если вы позволите мне действовать быстро, то неприятные последствия еще можно нейтрализовать.
– Каким образом?
– Преподнести это как трагический несчастный случай.
– Возможно ли это? – помедлив, спросил президент.
– Такое случается постоянно на нынешних смертоубийственных дорогах.
– Право не знаю, Томми. Такого рода дымовая завеса чрезвычайно опасна тем, что может привести к обратным результатам.
Кортланд промолчал.
– Кто будет знать правду? – вмешался в разговор Артур Майклс.
– Мальчик и его родители, Джьянни Гарецки, Мэри Янг, Карло Донатти и несколько наших агентов.
– Всемилостивый Боже, – прошептал президент.
Разведчик снова промолчал. Он смотрел на Пегги Уолтерс – как она стоит в отдалении и глядит на деревья. Словно находится на краю земли. Кортланду пришло в голову, что с этой женщины все и началось.
– Как мы можем верить, что все сохранится в тайне? – спросил президент.
– Это отнюдь не вопрос доверия.
– А чего же именно?
– Национального благополучия, мистер президент. К тому же никто из этих людей не захочет вызывать осложнения. Все, чего они жаждут, это забыть и жить спокойно.
– А если когда-нибудь они решат, что забывать не следует?
– В таком случае в их распоряжении окажется нелепая и совершенно бездоказательная история, которой не поверит ни один человек в здравом уме.
– Возможно, и так, – сказал президент. – Однако я все-таки считаю, что пока истина известна столь многим, я вряд ли буду чувствовать себя спокойно. – Он сделал паузу. – А вы, Арти, как относитесь к предмету?
– Совершенно иначе, чем вы, мистер президент.
– Почему?
– Потому что, если мы откажемся от предложенного нам выхода, нам придется иметь дело с неприятной и опасной правдой. И, клянусь Богом, эта правда в самом деле опасна.
На линии воцарилось достаточно долгое молчание.
– В этом особом случае, – продолжил Артур Майклс, – правда означает поручение расследования специальному прокурору или даже комитету Конгресса. Не меньше года займет раскрытие вонючих убийств, последуют разнообразные разоблачения, обвинения по адресу правительственных учреждений и мало ли что еще. И это в связи с министром юстиции Соединенных Штатов, тщательно выбранным и назначенным лично вами.
Последовавшее на сей раз молчание тянулось гораздо дольше, чем предыдущее.
– Скажите, мистер президент, – снова заговорил глава администрации, – вы действительно хотите, чтобы мы прошли через все это?
Вздох Нортона был еле слышен.
– Вы здесь просто теряете время, Арти. Вам бы следовало заняться продажей ковров.
Глава 94
Для Поли настало странное время.
Он, конечно же, был счастлив. Как же иначе? Мама и отец живы, все они снова вместе. Но порой мальчику делалось грустно. И это его тревожило. Как будто ему недостаточно того, что его родители не погибли. Как будто ему хотелось чего-то большего. Но это же неправда.
И все-таки…
Время от времени, когда он сидел один, или стоял где-то, или чем-то был занят, или просто лежал в постели, перед ним проходили все эти люди. Просто проходили мимо, то по одному, то по нескольку сразу, а то и все вместе… Дом, и Тони, и водитель грузовика Нино, и Фрэнк Ланджионо, и Карло Донатти, и Генри Дарнинг.
Нет, поправлял себя Поли, не просто и Генри Дарнинг. Скорее всего главным образом Генри Дарнинг. Потому что именно он являлся чаще, чем любой из остальных.
И это было самое нелепое. Ведь Поли даже никогда не слышал о Генри Дарнинге до тех нескольких минут, которые они провели вместе на поросшей травой поляне. И даже тогда он не знал, кем был этот Генри. Не имел об этом представления до вечера следующего дня, когда они с отцом смотрели новости по телевизору в комнате у отца. Только тогда Поли кое-что узнал.
Диктор рассказывал печальным голосом:
“Министр юстиции Соединенных Штатов Генри Дарнинг погиб в автомобильной катастрофе прошлым вечером. Машина, которой он управлял, сорвалась с шоссе Амальфи неподалеку от Сорренто, взорвалась и сгорела”.
Показывали почерневшую от огня машину, которую подняли краном из-под обрыва, показывали разломанное ограждение дороги, а потом тело в оливково-зеленом мешке – его на носилках вдвигали в автомобиль “Скорой помощи”.
Кадры, запечатлевшие министра юстиции Дарнинга в разговоре с репортерами в аэропорту Неаполя, когда он только еще прилетел с американской делегацией на юридическую конференцию в Сорренто. И как министр засмеялся в ответ на вопрос, заданный кем-то из репортеров.
Но у Поли после передачи возникло немало собственных вопросов.
Отец постарался ему объяснить, насколько лучше, если люди поверят, что министр юстиции Соединенных Штатов погиб в автомобильной катастрофе, а не был застрелен восьмилетним мальчиком, которого он намеревался убить вместе с его матерью и американским саро di tutti capi по имени Карло Донатти.
Поли кое-что из этого понял, но не все. А чего не понял, попробовал вообразить. Правда, воображать было особенно нечего на основании нескольких фактов, сообщенных отцом.
Спустя несколько дней, когда через спутник показывали похороны Генри Дарнинга, недоумении у Поли возникло еще больше.
Это были очень пышные похороны в Вашингтоне, на них приехало много важных людей, а сам президент Соединенных Штатов встал и начал говорить о Генри Дарнинге. Мальчик слушал, не пропуская ни слова. А поскольку президент говорил о человеке, которого он, Поли Уолтерс, застрелил из своего коротконосого пистолета, то Поли не мог отделаться от ощущения, что президент обращается прямо к нему.
И что же он услыхал от президента, которому внимало множество людей?
Что Генри Дарнинг был выдающимся американским патриотом и одним из величайших людей своего времени.
Что Генри Дарнинг был героем войны и рисковал собственной жизнью, чтобы спасти жизнь других, и был награжден самым высоким военным орденом своей страны.
Что как глава департамента юстиции Соединенных Штатов, он привнес новое содержание в понятие правосудия во всем свободном мире.
Что гибель Дарнинга – непоправимая трагедия, значение которой для жизни всех людей нельзя преуменьшить.
Слушая все это, Поли размышлял: как же это может быть?
Когда передача кончилась, Поли обратился к отцу, который смотрел и слушал вместе с ним.
– Знает ли президент Соединенных Штатов, что на самом деле случилось с Дарнингом?
– Да, – ответил Витторио.
– Откуда он знает?
– Я рассказал об этом своему другу, агенту американской разведки, а он передал президенту.
Поли посмотрел на отца, все еще слабого и бледного.
– А почему ты должен был ему рассказывать?
– Потому что он так или иначе узнал бы об этом. И я решил, что лучше ему узнать от меня.
Внутри у Поли похолодело.
Президент Соединенных Штатов узнал, что он, Поли Уолтерс, убил знаменитого человека.