— Там, в конце стола, стоит князь Йомантас. Это достойный человек и отважный воин. Рядом с ним — наш общий слуга Скабутис. Умница, на него можно положиться, — продолжал знакомить хозяина со своими людьми высокий гость.
Дворовые почтительно следили за каждым движением князя, с любопытством изучали незнакомцев.
Под конец Витаутас, смутившись, кивнул в сторону крестоносцев.
— Со мной двое посланцев ордена: Зигфрид Андерлау и Мартин Нак. Они сопровождали меня по Пруссии, были моими стражами. К тому же великий магистр поручил им передать жемайтским князьям кое-какие предложения.
После этих слов в гостиной воцарилась тишина, все с ненавистью уставились на проклятых разорителей этой земли. С ними доводилось лишь ратоборствовать, а спокойно разглядеть врагов все не было времени.
В компании челядинцев находился и старик Вилигайла. Его темные глаза под седыми кустистыми бровями пылали ненавистью. Продолжая неподвижно стоять на месте, он процедил сквозь зубы:
— Пусть магистр засунет свои предложения себе в одно место.
Он произнес эти слова негромко, как бы про себя, но в наступившей тишине их отчетливо услышал каждый из присутствующих.
Князь Витаутас поерзал в кресле, недовольно поджал тонкие губы и укоризненно посмотрел на хозяина. В глазах его угадывался вопрос: разве можно так бесцеремонно обращаться с гостями?
Старый князь, хозяин Локисты, прикинулся, что ничего не слышал, и, добродушно улыбнувшись, всплеснул руками.
— Да вы же небось устали, гости дорогие! — воскликнул он. — Эй, женщины, быстренько несите на стол мясо и медовуху! Пусть тут останутся только мои сыновья, остальные могут идти отдыхать. Ведь завтра все же не праздник.
Когда все уселись за стол и принялись за жареного козленка, внимание князя Витаутаса привлек младший сын Скирвайлиса Гругис. Уж слишком хорош тот был: открытое лицо, голубые глаза, гибкий стройный стан, к тому же в юноше угадывались завидные сила и энергия.
— Тебя как звать, юноша? — обратился к нему Витаутас.
— Гругис, ваша светлость.
— Славное имя. Короткое, а какое емкое! Звучит совсем как «гром». Тебя отец уже научил, как обращаться с конем и мечом?
Гругис собрался было ответить, но его опередил отец.
— Да он и ходить-то еще не умел, а уже на коне верхом сидел. И Локисту защищал, его в битве стрелой зацепило. Так что есть отметина на память, — с гордостью заявил старый князь.
— Такой удалец мне в свите нужен. Вот отвоюю свою вотчину, тогда и приезжай.
— Спасибо, владыка, но в Жемайтии тоже не хватает воинов, — ответил Гругис, и щеки его разгорелись от волнения.
— Увы, всем их не хватает, — вздохнул Витаутас. — Разве что у ордена этих вояк как собак нерезаных. Им ведь императоры, короли, папы своих посылают. Откуда только они не прибывают! Верно я говорю, господин Зигфрид?
Крестоносец с сухощавым строгим лицом криво усмехнулся в желтые усы.
— Могло бы быть и больше, мы не против. Всем бы работы хватило.
Сказано это было с явным вызовом, и все подавленно замолчали.
— Откуда человек ордена знает наш язык? — поинтересовался Скирвайлис.
— А я три года просидел в плену в Вилкмяргском замке. Так что время у меня было, — ответил Зигфрид Андерлау.
Старый князь наклонился к Витаутасу и спросил:
— Второй тоже понимает по-нашему, да?
— Он прусс, только онемеченный. По-моему, понимает, правда, пока не говорит.
Тем временем в дверях появился Скабейка с кувшином медовухи в руках. Витаутас отказался от питья, однако остальные гости пригубили из роговидных кубков. С удовольствием пили и крестоносцы. И вот уже зазвучали громкие голоса, смех, а князь Таутвилас, осмелев, оказывал внимание юной хозяйке дома Мингайле. Когда она поспешно проходила мимо, он удерживал ее за руку. Йомантас упорно предлагал затянуть какую-нибудь боевую песню жемайтов, однако крестоносец опередил его и запел по-немецки. Голос у него был довольно приятный и чистый.
Князь Витаутас нахмурился. Ему не понравилось общее оживление. Неожиданно он встал и уперся костяшками пальцев в стол.
— Предлагаю закончить ужин. Досточтимый хозяин дома сказал мне, что для всех приготовлен ночлег. Пора на покой. Одновременно довожу до всеобщего сведения, что я прошу князя Скирвайлиса завтра же, с утра пораньше послать гонцов во все концы Жемайтии. Пусть они созовут достопочтенных мужей на совет. Пусть скажут: владыка Литвы и Жемайтии, князь Витаутас призывает их!