Для миссии ему выдали такое же снаряжение, как у спутников: футболку, камуфляжные брюки с курткой – Сергей Евгеньевич объяснил, что это – полевая военная форма, разработанная специально для походных условий, – ремень и головную повязку. К новой одежде Кирилл пока не привык, а ремень и вовсе никогда не носил, тугая пряжка вызывала затруднения.
По коридору он почти летел, спасаясь от возможных взглядов. Их, вопреки опасениям, не встретилось, а Рэд вдогонку ухмылялся.
Но это было еще полбеды. Гораздо большую неловкость Кирилл испытал, когда в душевой Рэд невозмутимо стащил с себя последнюю деталь туалета, прошлепал под лейку и вытянулся под струями воды, даже не отвернувшись. Только буркнул что-то, не расслышанное Кириллом – тот поскорей нырнул в соседнюю кабинку.
Даже своего друга Олега, с которым с младенчества обитал в одной комнате, Кирилл ни разу не видел раздетым. Любовь Леонидовна тщательно следила за тем, чтобы воспитанники, приняв перед сном душ, облачались в пижамы и выходили из ванной только в них: взрослые очень старались блюсти целомудрие «малышей», врач Григорий Алексеевич – и тот проявлял при осмотрах максимум такта. Бесцеремонность адапта, как и необходимость сейчас раздеться самому, смутила Кирилла до крайности. Тем более что душевая представляла собой не привычную ванную комнату – просторную, с запирающейся дверью, – а ряд из тесных кабинок с лейками, без всяких дверей, отделенных друг от друга перегородками.
Кирилл принялся крутить краны – вода полилась неохотно, тонкой струйкой.
Рэд, из-за перегородки, немедленно окликнул:
– Слышь, дятел! Ты че там делаешь?
– Воду включаю…
– Охренел, что ли?
Вода в соседней кабинке перестала течь. Через секунду Рэд оказался перед Кириллом – голый, сердитый и с мочалкой в руках.
– Я… – начал Кирилл.
– Головка от торпеды! Сказал же – после меня пойдешь, у тебя бананы в ушах? Нас с тобой всего двое, на фиг надо насос перегружать? Думаешь, у людей тут вечный двигатель? И так вода еле идет. Дуй на мое место, я пока намылюсь.
Рэд схватил Кирилла за плечо, выдернул из кабинки и затолкнул в свою. Сунул под лейку.
Вода полилась обжигающе горячая. Кирилл, не удержавшись, взвизгнул.
– Горячо!
– Подожди маленько, сейчас нормальная пойдет. А чего за яйца держишься? Тоже, что ли, натер?
Рэд кивнул на руки Кирилла, которыми тот неловко прикрывался.
– Нет! – Кирилл от смущения уже не знал, куда деваться. – Я… Мне… Неудобно находиться обнаженным в твоем присутствии. Отвернись, пожалуйста! Или отпусти, я сам отвернусь. И не надо на меня так смотреть! И не спрашивай больше ни о чем.
Если бы Рэд продолжил расспросы – он, возможно, даже от слез не удержался бы. Но, слава богу, адапт ничего не ответил. Молча выпустил его плечо и отступил.
Мучительный стыд за эту сцену терзал Кирилла до самого ужина.
Когда они с Рэдом, не обменявшись больше ни словом, вернулись в спальню, там уже были другие парни из команды. Они шумно, словно оттягиваясь после вынужденной тишины похода, разговаривали – каждый орал от своей кровати.
Разговор шел о дискотеке. Краешком тренированной памяти Кирилл вспомнил, что так называется разновидность развлечения, непрофессиональные танцы под примитивную музыку, но в суть разговора вникнуть не пытался. Он очень боялся, что Рэд сейчас что-нибудь скажет: такое, после чего ему останется только умереть со стыда. Но командир, как ни в чем не бывало, включился в общую беседу – если стоящий в комнате гвалт можно было так назвать – и, казалось, перестал обращать внимание на Кирилла.
А потом они пошли ужинать.
В Бункере, разумеется, тоже была столовая – белая, как и все остальные помещения, с раздаточным окном, скучными пластиковыми столами и большим, в полстены, монитором. Кухня находилась за перегородкой, и Кирилл туда не заглядывал, не интересовался как-то. А здесь столовую от кухни ничто не отделяло, и никаких мониторов в помине не было.
В глубине помещения стояла огромная плита на дровяном, очевидно, отоплении. Рядом – длинный разделочный стол и полки с посудой. Тонкие перила огораживали спуск в подвал – там, судя по всему, хранились продукты, и женщины в фартуках за перила то ныряли, то выныривали. Вдоль стен протянулись столы с лавками, и за столами уже сидело местное население. Под потолком приветливо горели светильники.
Гости расселись. Кирилл оказался между Ларой и парнем из команды – адапты по-военному именовали себя «отрядом» – которого звали Джек. Ребята говорили «Жека». Кирилл еще на дороге определил, кому принадлежит насмешливый голос. И имена других парней запомнил: Люк, Саша и Гарри.