Климат в этих местах не слишком сырой. Выпавший за зиму снег не каждый год покрывает землю сплошным ковром. Но заранее ничего не скажешь. К тому же, ответ на вопрос о времени, в которое они угодили, волнует всех.
Двинулись вчетвером. Кроме историков и Натальи к группе присоединился Санька с биноклем и охотничьим карабином. Место там открытое, без охраны можно попасться местным. Кто их знает, как они могут быть настроены. Проводив изыскателей до места, Наташа сразу вернулась обратно. Их с Лёшкой ждут большие работы под землёй. А археологи принялись за изучение материальных объектов эпохи.
За прошедшие месяцы люди в эти места не заглядывали. Видимо весть о появлении тут «богини смерти» наложила на это место отпечаток таинственности и неприкосновенности. Впрочем, хищники и падальщики об этом ничего не знали и обработали тела погибших своими зубами и клювами, не заботясь о целости одежды.
Сергей Анатольевич тщательно собирал обрывки халатов, огрызки сапог, металлические предметы и деревянные части вооружения, складывая их на круглые щиты. Некоторые луки неплохо сохранились в своих искусно сделанных футлярах-налучах. Другие пострадали под лучами солнца, размокли от росы или дождей. Нередко отмечались и следы зубов, плесени и каких-то насекомых.
Основную массу «находок» составили доспехи, ставшие предметом самого пристального внимания. Многие участки земли хорошенько прошли металлоискателем.
Санька поглядывал по сторонам, но ничего такого, что бы его потревожило, вокруг не происходило. А вот слаженная работа археологов — это действительно интересно. То тряпочку разглядывают, то обсуждают происхождение какого-то металлического кругляша, или, словно мозаику, складывают доспех.
Собранное и тщательно рассортированное добро Ника отвезла в лагерь на лошадках за три рейса. Чисто обглоданные кости они похоронили у границы кустарника под молодой берёзой в двух ямках. Перед тем как уходить, Санька осмотрел чисто прибранную луговину. Вот. Сразу чувствуется, что судьба свела его с культурными людьми.
— Наташа, скажи, пожалуйста, ты в руках нападавших видела копья? — интересуется Ника. Все собрались за ужином, и самое время обсудить последние открытия.
— Кажется, нет. Возницы пытались отбиваться копьями, но безуспешно. Конные их доставали плётками или арканами. Они даже сабель не вынимали из ножен, а за луки стали браться только тогда, когда я в них уже стреляла. — Наталья, прикрыв глаза, восстанавливает в памяти видение, забыть которое ей, скорее всего, никогда не удастся.
— Что же, тогда вся картинка сходится, — улыбается ассистентка Сергея Анатольевича. — Это был отряд лёгкой конницы. Уж не скажу, разведка, дозор или грабительский набег. По всем признакам, их интересовали пленники. Скорее всего, одна часть сотни отвлекла мужчин, а остальные набросились на женщин и детей. А потом, угрожая их жизням, они заставили бы их отцов и братьев сложить оружие.
— Подлая тактика, — вырвалось у Лёшки.
— Война действительно подлое дело, — соглашается Ника. — А тактика войск Чингисхана отличалась глубокой продуманностью. Скорее всего, часть пленённых мужчин, те, что помоложе, были бы вынуждены влиться в войско завоевателя, ведь, с одной стороны, кровь не пролилась и побеждённым не за кого мстить. С другой стороны при таком раскладе род оказывается как бы частью монгольской империи. Именно за счёт таких приёмов армия прирастала покорёнными народами, и несколько веков никому не удавалось с этим ничего поделать.
— То есть, они и тут победят? — Саньке не нравится такой вариант. — И мы ничего с этим не сможем поделать?
— Силой оружия — ничего, — соглашается Сергей Анатольевич. — Конечно, мотострелковая дивизия из нашего времени при соответствующем снабжении, пожалуй, сумела бы нанести поражение этим кочевникам, вздумай они сразиться в открытую. Да, вот беда, эти всадники ни за что не полезут в бой против пулемётов. Рассеются, побегут, заманят в засаду или как-то иначе сведут к нулю любое преимущество неприятеля. Повторю ещё раз. Прежде всего, войска монголов отличаются тем, что находят оптимальные приёмы ведения войны.
Развал их орд произошел только тогда, когда правящая верхушка почила на лаврах и перестала ловить мышей. Но до этого момента от нашего сегодняшнего вечера, я думаю, не близко. В одежде воинов и их вещах предметы и ткани китайского происхождения присутствуют в столь незначительных количествах, что мы с коллегой склонны считать, что нынче у нас тысяча двести седьмой год. То есть покорение Чингисханом Китая ещё впереди.