– Черт побери, – проворчал он Катрине после ужина в яхт-клубе. – Слыхала, что сказал Сэм? Некоторые из этих яхт стоят миллион и больше. Представляешь, что это за деньги?
Он вспомнил о Лео, об его безукоризненных костюмах и вилле во Франции.
– Я знаю одного человека, который должен иметь представление о такой жизни…
– Кто это?
– Что? А, да так, один человек. Ты его не знаешь.
– Кто-нибудь из гольф-клуба?
– Нет. В гольф-клубе ни у кого таких денег нет. Они там сами считают меня богачом.
– Дорогой, – она отошла от балкона и села на кровать рядом с ним, – ты и есть богач. Ты многого добился. Мы с Сэмом тобой гордимся.
– Еще бы, – пробормотал он. – Ты и должна быть на моей стороне.
– Разве этого недостаточно? – произнесла она, взяв его за руку.
– Это все прекрасно, но… – Он улыбнулся и пожал плечами.
Она легла на кровать, притянула его лицо к себе и поцеловала.
– Я тебя боготворю, – произнесла она вкрадчиво. В его глазах мелькнул огонек.
На следующее утро Сэм рассказал им о «Вороньем гнезде».
– Это лучший ресторан на острове, – сказал Сэм. – Он находится в маленькой гавани в пяти милях отсюда. Мы собирались этим вечером поехать туда, выпить пару рюмочек у Хэнка на балконе и угостить вас таким ужином, что вы надолго запомните.
– Кто такой Хэнк?
– Хэнк Мартин. Владелец ресторана. Он мой друг, очень интересный парень. Он вам понравится.
Тодд усомнился в этом. По своему опыту он знал, что ему редко нравились друзья друзей. Но когда они вечером приехали в гавань, она показалась ему красивой. Годы отделяли это место от всего остального острова, придавая ему экзотический вид. Это впечатление усугублялось архитектурой вилл, которые открывались взору, то здесь, то там, когда их машина петляла по открытой извилистой дороге, ведущей к морю.
Ведя машину, Сэм рассказывал о Хэнке Мартине.
– Он американец. Родился в Коннектикуте, но на родине не бывал уже много лет. Он был шкипером на яхте у одного из самых богатых людей в мире. Он отличный моряк. Он был занят любимым делом и получал за это столько, что ему по гроб жизни бы хватило. Но вот однажды судьба занесла его в эту гавань. Раньше он здесь никогда не бывал. Тем не менее, как он говорит, когда он, стоя у штурвала, бросил взгляд на эти горы, у него возникло странное чувство, как будто он после долгих мытарств наконец-то вернулся домой. Когда он сошел на берег, это чувство стало еще сильнее, а когда он прошелся по улицам, оно стало таким сильным, что он решился на безумный поступок. Он бросил свою работу и распрощался с жизнью капитана.
Катрина разглядывала поросшие соснами холмы.
– Я могу его понять, – сказала она, покачав головой. – Искушение слишком сильное. Места действительно чудесные.
– Давно это было? – спросил Тодд.
– С тех пор прошло около двадцати лет. За это время Хэнк сделал из «Вороньего гнезда» конфетку. Когда он его приобрел, это был всего лишь портовый бар. А эти холмы, – Сэм оторвал руку от руля и описал ею в воздухе круг, – были пусты, если не считать нескольких убогих домишек. Тогда бы никто и не поверил, что сюда будут приезжать со всей Европы кинозвезды, заправилы шоу-бизнеса, политики. Хэнк первый открыл все это. До Хэнка никто об этом не мечтал, но и тогда, двенадцать лет назад, это место было лучшим земельным участком на всем средиземноморском побережье. А сейчас остров стал постоянным местом отдыха богатых и знаменитых. За столиком у Хэнка можно встретить самых богатых людей Европы… – Сэм усмехнулся. – Но зато и цены у него соответствующие. Поэтому мы с Памелой не каждый день бываем у него.
– Стало быть, он хороший бизнесмен?
– Вот этого не знаю. Но все равно, он знает здесь всех. И каждый, кому хоть однажды приходилось покупать очень стоящее, непременно знает его. Он что-то вроде посредника между ними и местными жителями. Вам нужен садовник, горничная, матрос? Хэнк всегда предложит лучший вариант. Хотите встретиться с кем-нибудь из местных юристов, банкиров, политиков?
Пожалуйста, все они приезжают из Пальмы, чтобы пообедать в «Вороньем гнезде». Хэнк вас с ними сведет и все уладит.
Такое предисловие заинтриговало Тодда, а красота гавани превзошла все его ожидания.
Когда Сэм вел машину на побережье, солнце садилось и все вокруг было залито мягким золотым светом. Листья пальм, растущих вдоль дороги, колыхал легкий бриз. У залива загорелись огни яхт-клуба, мерцавшие как звезды между мачт белых яхт, пришвартованных у пирса. Пряный воздух был полон запахом моря, сосен и ароматом жасмина.
– Рай, – прошептала Катрина.
Сэм, довольный таким комментарием с ее стороны, покачал головой.
– Погоди, ты еще не видела, какой вид открывается с крыши «Вороньего гнезда».
Ресторан был назван очень удачно. Его белое двухэтажное здание возвышалось над остальными. Расположенный на плоской крыше ресторан создавал впечатление еще большей высоты. После того, как посетители выпили по рюмочке внизу в баре, они поднялись в ресторан. Немец Макс, главный официант, приветствовал их и провел к столику. Когда они расположились, Макс преподнес Катрине и Памеле по букету орхидей.
– От мистера Мартина, – произнес он, низко поклонясь.
– Он сегодня здесь? – спросил Сэм. – Я хотел бы познакомить с ним своих друзей.
Макс посмотрел на часы.
– Он должен вернуться с минуты на минуту. Мистер Мартин поехал в аэропорт кого-то провожать.
– Блондинку или брюнетку? – с интересом спросила Памела.
Макс улыбнулся и понизил голос.
– Думаю, что и блондинку, и брюнетку, мадам. Весь вечер Тодд был молчалив и подавлен.
Время от времени он озирался вокруг, оценивая ресторан и посетителей. Он не мог сдержать восхищения.
«Здесь собрались избранные, – думал он, – богатые и знаменитые, мужчины в вечерних пиджаках с иголочки и женщины, сияющие красотой, в платьях, открывающих загорелые плечи». Разговоры велись на десятках языков.
– Это Лайза Мэттьюз, – говорил Сэм Катрине. – Кинозвезда. Ее лицо должно быть тебе знакомо.
Повернувшись, Тодд увидел, что Макс сопровождает очаровательную блондинку к столику, стоявшему недалеко от них.
– У нее вилла там, на мысе, – сказал Сэм. – Розовая, обратили внимание?
Тодд обратил внимание. Роскошные виллы неподалеку от гавани и рассказы Сэма об их владельцах запечатлелись в его мозгу. Сэм рассказывал так, что казалось, что его речи давно записаны на пластинку и сейчас он просто включает ее. Немецкие фабриканты, голландские издатели, французские музыканты, английские строители, бельгийские фабриканты шоколада… и почти каждый из них имел лодку в гавани и виллу на склоне горы. И какие лодки! Яхты, на которых можно выходить в океан, катамараны, тримараны, многие из которых имели постоянную команду.
Тодд уже не чувствовал себя преуспевающим человеком. Он чувствовал себя ничтожным торговцем автомобилями из Лондона.
– А вот и Хэнк, – сказал Сэм, кивнув в сторону человека, входившего в двери.
Тодд наблюдал, как Хэнк стал обходить комнату, приветствуя гостей. Ему было на вид около сорока лет. Он был темноволосый, голубоглазый и загорелый – с улыбкой, от которой, как догадывался Тодд, женщины сходили с ума. Хэнк подошел к их столику и протянул руку.
– Привет, Сэм! Памела! – Он поцеловал ее в щеку. – Я надеюсь, вам нравится ужин?
– Отлично, как всегда, – улыбнулась Памела.
После того, как он был представлен Тодду и Катрине, Хэнк присоединился к ним и весь вечер развлекал их местными сплетнями. Время от времени, когда кто-нибудь из посетителей заканчивал ужин и направлялся к двери, Хэнк подбегал к ним, чтобы предложить им стаканчик бренди и познакомить с Тоддом и Катриной. Таким образом, к концу вечера за столиком Сэма собралась компания человек из двадцати, смеявшихся и оживленно болтавших по-английски с разнообразными акцентами.
Глядя вокруг, Тодд понял, что гавань была чем-то вроде международного клуба, а роль помещения клуба выполняло «Воронье гнездо».