– Хорошо, – сказал он и вздохнул. – Мы с Сэмом Оуэном уже двадцать лет друзья. Я обещал ему напомнить тебе, от чего ты отказываешься.
– Мы по-прежнему будем работать вместе. Сэм это знает.
– Так и будешь продавать его подержанные машины? Машины, которые клиенты отдают в обмен на новые. Я не понимаю, почему бы Сэму самому их не продавать?
Тодд рассмеялся.
– С его выставочными павильонами? Видели бы вы их. Все эти плюшевые диваны с антикварными столами. Нет, если бы он продавал новенькие сверкающие «ягуары», то тогда все было бы в порядке. Но не эти драндулеты.
– Здесь ты ничего не продашь, – мрачно произнес Ларкинс, глядя мимо Тодда в пространство. – А офис посолиднее обойдется тебе в копеечку.
– Вот в этом-то и дело. Более солидного офиса мне и не нужно. Площадку перед входом я, пожалуй, заасфальтирую. Но только и всего.
Ларкинс был поражен.
– Ты хочешь сказать, что так и останешься в этом сарае?
Тодд рассмеялся.
– Разрешите задать вам вопрос, мистер Ларкинс. Почему человек покупает подержанную машину?
Ларкинс вынул из кармана белоснежный платок и протер очки.
– Значит, на новую у него нет денег, – ответил за него Тодд.
– Это что, шутка? – Ларкинс заморгал, как сыч, и водворил очки на место. – По-моему, это и так известно…
Услышав в голосе Ларкинса нотку негодования, Тодд поспешил объяснить.
– Смотрите. Того, кто покупает подержанную машину, привлекает дешевая цена, но он хочет, чтобы она все-таки хорошо смотрелась и была на хорошем ходу, словом, была как можно лучше.
– Не слишком ли много они хотят? – иронично перебил Ларкинс.
– Они хотят, чтобы сделка была выгодной! Вот в чем все дело. Человек пришел купить машину. Значит, мне нужно убедить его в том, что я предлагаю ему выгодную сделку. Он должен быть в этом уверен, не так ли? – Тодд взволнованно ходил взад-вперед, возбужденно жестикулируя руками. – Не могу же я ему сказать, что она мне обойдется дешевле, потому что он знает, что я покупаю у частных лиц и на распродажах, как и все торговцы. Поэтому я говорю ему: посмотри вокруг. У нас даже потолка нет. Мы и не ремонтируем наш сарай. Но тебе-то что с того, что крыша у нас протекает? Зато цены у нас божеские. Хочешь, иди в роскошный салон, но там дороже. Ну как, логично?
– Но не очень-то ново.
– А я в новаторы не лезу. Моя цель – стать миллионером.
Ларкинс сделал усилие, чтобы не рассмеяться. Сэм Оуэн предвидел весь этот разговор.
– У него все схвачено, – говорил Сэм. – Он только с виду тюфяк, а так парень с головой. Он своего не упустит. Клиенты его любят.
Ларкинс мог понять, за что клиенты любят Тодда. Он даже ему немножко завидовал. Сам Ларкинс был высоким, худощавым, и его вид заставлял людей вести себя настороженно.
Мысленно он провел параллель с героем Шекспира: «У Кассио худой, голодный вид». Что касается Тодда, то он вовсе не выглядел худым и голодным.
Напротив, посмотрев на Тодда, никто бы не мог догадаться об его амбициях. Его брюшко и добродушная улыбка располагали людей. Но в глубине души Тодда кипели амбиции. А амбициозным людям Ларкинс всегда готов был отдать должное.
– Много же тебе придется продать машин, прежде чем ты станешь миллионером, – сказал он.
– Сами видите, мистер Ларкинс, время работает на нас. Шестидесятые годы как нельзя кстати выдвинули лозунг «потребительского общества». Посмотрите, что делается в Штатах. Теперь уже у каждого есть холодильник, стиральная машина и телевизор. Дело за автомобилем. Проблема в том, как набрать нужную сумму денег. Поэтому я беру малый задаток, и вы расписываете, как им платить дальше.
– Наш банк уже начал это делать.
– Не в таких масштабах.
Ларкинс промолчал.
– Представьте себя на месте нашего клиента, – продолжал Тодд. – Вы хотите купить машину. Вам попадается реклама нашей компании. Самый большой выбор подержанных машин в Лондоне. Любой марки, любой модели. Самые низкие цены в стране. Гарантия на любую машину три месяца. Выгодные условия оплаты. Если вы серьезно решили купить подержанную машину, куда еще вы пойдете?
Ларкинс никогда в жизни не покупал подержанных машин. И к тем, кто покупал, он относился с подозрением.
– Нужно еще проверить платежеспособность твоих клиентов, – сказал он.
– Разумеется, и от некоторых придется отказаться, я знаю, но я хочу, чтобы те, кто останутся, платили.
– Сразу же?
– Да. Каждый раз, когда клиент забирает машину, мне нужно сразу же чем-то ее заменить.
– Сразу же? – повторил Ларкинс.
– Совершенно верно. К тому же у меня будут кое-какие расходы.
Ларкинс отпрянул в удивлении.
– Ты же сам только что сказал, что не станешь особо тратиться на этот сарай.
– Да, но должен же я объяснить им, как нас найти.
Рекламный бум разразился через месяц. Разворот «Дэйли Экспресс» зазывал: «В офисе компании «Тодд Моторз» нет плюша и бархата, но внутри машин вы их найдете!»
Картинка в «Дэйли Мейл» изображала прекрасный летний день и длинный ряд машин, сверкающих на солнце.
Слова «выгодная сделка» пестрели на каждой странице.
Самым ценным работником Тодда стал Герберт Спенсер. Именно Герберт, который был на пятнадцать лет старше Тодда, возился с подержанными машинами, после того как они поступали с заднего крыльца. Вся мастерская держалась на Герберте. А Тодд работал с клиентами. Он был то ярмарочным зазывалой, то механиком, то финансовым консультантом, в зависимости от того, что было нужно в данный момент – только бы покупали. Если покупателю нечем было заплатить задаток, Тодд шел ему навстречу: «Есть у вас что-нибудь ценное? Что у вас есть дома? Пианино? Хорошо, я беру его в качестве половины задатка. Остальное – наличными, и по рукам». Все эти пианино, мебель, старинные книги, картины и прочее барахло Тодд сбывал на субботних ярмарках в Петтикоат Лейн – порой дешевле, чем они ему обходились.
– Ну и что с того? – говорил он Ларкинсу. – Все равно я имею свои двадцать пять процентов, и, посмотрите, какой у меня оборот!
Через год он был все таким же маленьким и толстеньким, но уже был человеком, если не сделавшим, то упорно делающим себе имя.
– Слушай, я ухожу в отставку, – сказал Сэм Оуэн, разливая виски.
Тодд недоверчиво рассмеялся.
– Ну, и куда ты собираешься податься?
– Уж я-то знаю, куда мне податься.
– Твое здоровье… – Тодд поднял бокал. – Ну-ну, рассказывай.
– Я-то буду греть бока на солнышке. Я купил виллу на Майорке и яхту на двоих, – с довольным видом сказал Сэм. – А на мое место есть претендент.
Тодд присвистнул.
– Серьезно?
– Смотри сам, – Сэм вынул из стола какую-то бумагу. – С Хаслем собирается купить мою контору со всеми потрохами.
Тодд посмотрел на сумму, предлагаемую Хаслемом, и снова присвистнул.
– Ты богач, Сэм, я рад за тебя.
Но, возвращая бумагу Сэму, Тодд выглядел скорее опечаленным, чем радостным. Сэм стал как бы неотъемлемой частью его жизни.
– Я буду по тебе скучать, – грустно признался он. – С Хаслемом будет уже не то.
– Я не говорил, что я принял его предложение, – ответил Сэм, постукивая пальцами по столу.
Тодд удивленно взглянул на него.
– Билли Хаслем – дерьмо. Меня тошнит от одного упоминания о нем. Я потратил на все это тридцать лет трудов – и трудов немалых. Как подумаешь, что какой-то Хаслем… – поморщился Сэм и выпил свой бокал одним глотком, как бы для того, чтобы перебить неприятный вкус во рту.
– Понимаю, – задумчиво кивнул Тодд. Он попытался представить себе, что бы он почувствовал, если бы ему пришлось продать «Тодд Моторз». Какие деньги смогли бы окупить его семилетние труды? «Тодд Моторз» был для него всем, так же, как компания «Оуэн» для Сэма.
– Тридцать лет! Как можно все бросить после тридцати лет трудов? Не уходи, – промолвил Тодд. – Останься.
– Нет, – покачал головой Сэм. – Я обещал жене. Я уже принял решение.