— Они нас окружили! — Крикнул Эскевар. — Спиной к спине!
Словно падающая линия костяшек домино, фырканье и рычание окружало ночных путешественников со всех сторон. Затем из-за темных деревьев донесся резкий свист какого-то невидимого псаря. Хором взревев, собакоподобные монстры прыгнули.
Ветеран Вокс взмахнул своим длинным топором по широкой дуге, задев холодной сталью с полдюжины собак. Не поворачивая клинка, он откинул его назад и был вознагражден мясистым шлепком рукояти собственного топора, ударившего по черепу и сломавшего челюсть. Собака низко пригнулась, и ее острые зубы прорвали сапоги из лошадиной кожи, словно вбитые молотком гвозди. Вокс отступил на шаг, удерживая вцепившуюся тварь, а затем тяжело припечатал ее коленом в спину. Хлопнув свободной рукой по рукояти топора, он нанес удар прямо в живот и почувствовал, как лезвие глубоко впилось в него. Сладко-солоноватый вкус крови смешался с запахом сточной канавы, исходившей от зверя. Другой пес врезался Воксу в плечо, но гигантский воин носил зимой накидку из медвежьей шкуры, и тварь только порвала накидку. Вокс ткнул рукоятью топора ему в живот, так что он перевернулся и упал на спину, слабо брыкаясь и скуля.
У Эскевара и Тамлина, ветеранов очень немногочисленных стычек, дела шли еще хуже. Собака в прыжке зацепила Эскевара за плащ и повалила на землю. Эскевара душили металлические застежки, пока мягкая оловянная пластина не треснула. Озадаченный, пес опрокинулся назад, и плащ запутался в его зубах. Яростно нанося удары ножом, наемник пробил дыру в плаще и порезал псу грудь. Другая собака вцепилась ему в левое предплечье. Острые как бритва зубы впились в перчатку из телячьей кожи Эскевара и заскрежетали по костям его запястья, заставив вскрикнуть. Он отчаянно ударил рукоятью меча по голове пса — раз, другой, третий, но тот не отпускал его. Опускаясь на колени, Эскевар знал, что следующим ударом она разорвет ему горло.
Тамлин пожалел, что не уделял больше внимания урокам Вокса по фехтованию. Его плащ исчез, сорванный невидимым зверем. Он запоздало вспомнил о своем широком ноже и выдернул его из-за пояса. Начисто лишенным изящества движением, он рубанул воздух и мечом, и ножом, надеясь, что не перережет себе запястье. Когда Эскевар закричал, Тамлин ткнул в огромную фигуру, висящую на руке его друга. Лезвие встретилось с плотью, жесткой, как сыромятная кожа, и на секунду Тамлин замер, а затем сильно толкнул его, подавшись вперед. Меч заскрежетал по ребрам, и только тогда Тамлин вспомнил урок: никогда не колоть в ребра, потому что лезвие может соскочить. Как раз в тот момент, когда Тамлин об этом вспомнил, раненая собака упала, лезвие изогнулось и застряло в кости, а рукоятка вырвалась из его руки и исчезла.
— Распроклятая тьма! — Взорвался Тамлин. — Вокс меня убьет!
— Он скорее оглохнет, — Эскевар зашипел от боли в разодранном запястье. Его нож висел на ремешке около раны. — Тамс, ты спас мне жизнь!
— Разве? — Удивился Тамлин. — О. Ничего особенного, старина, я —АЙ!
Во второй раз за ночь Тамлин рухнул на свой зад, когда мускулистая рука Вокса сбила его и Эскевара с ног. Тамлин мельком увидел две огромные фигуры, несущиеся вниз, словно камни, пущенные из катапульты, а затем серебристый отблеск прорезал звездное зимнее небо. Тамлин ахнул, поняв замысел мастера боя, и снова подумал, что у Вокса должна быть кровь орка или огра в жилах, чтобы видеть в темноте, как кошка. Два собакоподобных существа, которые бросились с деревьев, были перехвачены серебряным лезвием топора Вокса. Оба пса были сбиты с ног тяжелым клинком. Рассеченная плоть, брызги крови, и собаки упали на землю.
Тамлина и Эскевара подняли и поволокли вниз по тропинке. Вокс не мог говорить, но его толчок все сказал без слов. «Беги!» Держась вместе, троица рысцой побежала по скользкой гравийной дорожке. Когда дорога выровнялась, они помчались сломя голову. Впереди тропинка разветвлялась вокруг неглубокого бассейна, окруженного вертикальными колоннами, скамейками и цветочными клумбами: летняя площадка для родителей и нянек, где можно посидеть, пока дети плещутся. Зимой парк пустовал, а бассейн покрыт льдом, и зловеще поблескивал в звездном свете. Сквозь прерывистое дыхание и топот ног троица услышала позади новые зловещие свистки. Они представляли себе быстрый топот собачьих лап, барабанящих по земле. Тамлин как раз собирался спросить, какую на развилку повернуть, чтобы обогнуть бассейн, когда Вокс споткнулся, как загнанная лошадь. Ударившись головой, Тамлин и Эскевар перевалились через каменный край бассейна и заскользили на животах. Эскевар зашипел, когда его оголенный живот проехался по льду. Тамлин резко опустил руку, в которой все еще держал нож, чтобы остановиться. Лезвие раскололо лед, а затем застряло так резко, что он описал дикое, сводящее желудок вращение. Плюхнувшись, как выброшенная на берег рыба, Эскевар катился до тех пор, пока рукоять его меча не царапнула борозду со сводящим зубы визгом. Оба молодых человека попытались подняться, но поскользнулись и растянулись на земле. Кряхтя, ноя, замерзая, они вонзали оружие в лед, как кошки, чтобы подтянуться к краю бассейна. Вокс, будто не один человек, а целая армия, стоял спиной к каменному фонтану и убивал собакоподобных существ. Его сверкающий топор врезался в спину собаки, искалечив ее задние лапы. Тварь заскулила, как щенок. Замах наотмашь сбил с ног низко летящую собаку, а встречная дуга ударила другую по черепу. Рыча и лая, все больше собак окружали колосса, но они оказались достаточно сообразительными, чтобы не нападать. Тамлин и Эскевар схватились за каменный край бассейна, когда Вокс снова поднял свой топор.