– Брат, – выдохнул он, – я…
Следующие его слова так и остались невысказанными, так как раздалось невнятное бормотание их отца, сначала слишком тихое, потом растущее с ужасной страстью, складывающееся в слова, значение которых они не могли разобрать. Это был всплеск растущего горя и ярости, от которого, казалось, поднимался пол, словно волна, бегущая к берегу.
Оба брата упали, перекатываясь и задыхаясь от новой боли, которую причиняли им осколки разгромленной мебели.
Они остановились, наткнувшись на опрокинутую, теперь безоружную статую крылатой женщины, которая показывала больше искусное убранство, нежели скромность, и наткнулись на пропавшую стену – и отца.
Алдимар Ускеврен стоял, широко расставив ноги, на покачивающемся холме из камня как наездник, подгоняющий скачущую лошадь. Низко наклонившись над полом, плитка на котором плавилась, словно была сделана из сиропа, а не твёрдого камня, он удалялся от них, ринувшись вперёд на магической волне.
Он направлялся к огромному проёму, где располагались солнечные окна, двигаясь во внутренний двор внизу, где находились маги Талендара и Соаргила. Двигающиеся с ним камни издавали скрипящие, глубокие звуки, которые почти заглушали странный тихий голос Алдимара.
Глава дома Ускеврен что-то удовлетворённо бормотал себе под нос.
– Отец, – спросил Перивел, – что ты делаешь?
– Умираю, сын, – ответил Алдимар неторопливо, когда поток камня вынес его из комнаты ввысь. – Я умираю. Пожалуйста не отвлекайте меня теперь.
Сыновья Ускеврена вынуждены были цепляться за колонны и края шатких, разрушенных стен, чтобы не быть вынесенными в солнечное окно потоком камня. Алдимар уже был высоко над ними. Волна камня, изогнувшись в дугу, заслонила собой лунный свет.
Снизу послышались крики, вспышки и треск нескольких заклинаний. Одно из них направило на огромный язык движущегося камня медленно ползущую, изорванную сеть молний. Сыновья увидели, как Алдимар пошатнулся и скорчился, когда её голубые пальцы накрыли его.
– Зачем ты делаешь это, отец? – крикнул Перивел.
Глава дома Ускеврен повернулся, чтобы посмотреть на сыновей. – Человек – это только лишь воспоминание о его делах, в конечном счёте, – прокричал он. – Дела же измеряются сдержанными обещаниями. Не забудьте, оба: Ускеврены держат своё слово!
Он взмахнул рукой. Это был сигнал для его заклинания – и волна камня внезапно с ужасной скоростью рухнула вниз.
Искорёженное окно зазвенело, когда каменный кулак ударился о землю. Перивел и Тамалон с отчаянной поспешностью ухватились за первое, что попалось под руку, чтобы не упасть.
Они сделали это как раз вовремя, чтобы увидеть, как ужасный удар превратил Мармарона Талендара, главу одноимённого дома, и почти тридцать воинов и нанятых магов вокруг него в кровавую кашу. Они увидели покорёженное тело отца наверху этой бесформенной массы, охваченное сияющей энергией заклинания, которое он создал. Они услышали последний, раскатистый крик Алдимара: – Умрите, Соаргилы! Умрите, Талендары! И хорошенько запомните наконец: Ускеврены сдерживают свои обещания!
Слова с грохотом повисли над вздымающейся пылью, усиленный магией крик, звучащий, когда уже губы, произнесшие их, ушли в небытие. Затем всё стихло. Алдимар Ускеврен перестал существовать.
Перивел и Тамалон через пелену слёз уставились на засыпанный булыжниками внутренний двор. Всё было неподвижно, кроме лениво оседающей пыли, и одной раненой птицы, взмахивающей крыльями возле разрушенного фонтана, затем неуверенно взлетевшей в разрушенную комнату, где нашли свою смерть стражники, и пропавшей из вида.
– О-отец, – прошептал Тамалон. – Ты будешь отомщен. Я клянусь.
– Мы клянёмся, – эхом отозвался Перивел, голосом, напоминающим звук алмазного ножа, режущего стекло. Он поднял руку и отдал честь мечом, который держал в ней – не своим, который он снова потерял посреди этой суматохи, а тем военным мечом, висевшим на стене в ножнах с тех пор, как они помнили себя.
Голубое пламя пробежало по лезвию, образовав облако шипящих искр на острие меча. Затем раздался удар молнии, пронесшейся через весь двор. Перивел и Тамалон обменялись изумлёнными взглядами.
– Интересно, какие еще тайны скрывает этот дом? – вздохнул младший сын, наблюдая за рунами, пылающие вдоль меча Перивела.
Его брат бросил на него мрачный взгляд. – Не волнуйся, – пробормотал Перивел. – Мы вряд ли останемся в живых достаточно долго, чтобы выяснить это.
Он направил свой меч на находившийся в отдалении опрокинутый фонтан, напоминавший стиснутые челюсти, и увидел, как покосившиеся камни медленно обваливаются и разрушаются под ударом сверкающей молнии.