Гила Гинголд шлепнулся на землю, стал извиваться, как удав, и злобно щелкать челюстями. Он не произносил ни слова, лишь один раз издал грозный рык.
— Что это с ним, черт возьми? — испуганно спросил директор.
— Вы же знаете, как он бесится всякий раз, когда дело касается Большого Мака.
— Похоже, он совсем одурел.
— Надо бы сообщить боссу, — покачал головой директор.
— Как? Радиосвязь под запретом.
— Сообщу лично.
И директор вошел в Белый дом.
— Знаете, — сказал Джек Мерта своим подчиненным, глядя, как партийный организатор меньшинства расхаживает на четвереньках взад-вперед перед резиденцией исполнительной власти, — он мне что-то напоминает.
— Да, я понимаю, что вы имеете в виду, — сказал другой агент. — Только не припомню, что именно.
Через пять минут человек в камуфляжной форме пополз обратно к фонтану и скрылся из виду.
Президент Соединенных Штатов ждал в жилой части дома, пока соберется Первая леди, как вдруг к ним вошел директор секретной службы.
— С какой это стати надо смотреть фильм «Мистер Смит едет в Вашингтон»? — спрашивала Президента супруга. — Там что, какое-то тайное сообщение на звуковой дорожке?
Директор откашлялся.
— Простите мое внезапное появление, мистер Президент. На северной лужайке небольшое осложнение.
— Раз небольшое, сами и разбирайтесь, — резко ответила Первая леди.
— Пожалуй, «небольшое» — не то слово.
Президент и Первая леди вопросительно уставились на вошедшего.
Директор подошел к Президенту и зашептал ему на ухо:
— По северной лужайке на четвереньках ползает человек в камуфляжной форме.
Президент подбежал к окну.
— Это он там, в фонтане?
Директор поглядел в ту сторону.
— По всей видимости, так, мистер Президент.
Первая леди подошла к ним, вгляделась в окно и раздраженно спросила:
— Что эта ящерица делает в моем фонтане?
— Ящерица? — переспросил директор.
— Если эта копна мокрых волос принадлежит не Гиле Гинголду, то я Элеонора Рузвельт.
— Мы тоже думаем, что это он.
— Давайте разберемся спокойно, — начал Президент.
— Нет, — воспротивилась Первая леди. — Давайте пригласим прессу. Если республиканский организатор меньшинства спятил, то пусть об этом узнают прямо в вечернем выпуске новостей.
— Ни в коем случае, — отрезал Президент.
— Кто у нас глава семьи? — спросила Первая леди.
— Это не важно. Я глава государства.
Первая леди отошла, бормоча:
— Подожди, вот стану президентом...
— Куда ты? — окликнул ее муж.
— За фотоаппаратом. Если я не увижу этого по телевизору, то хотя бы сделаю снимки для фотоальбома.
Закатив глаза, чтобы успокоить директора секретной службы. Президент повторил:
— Давайте разберемся с этим как можно спокойнее.
— Трудновато, сэр. Он пытался покусать нас. Щелкал зубами у наших ног, будто сторожевая собака.
— Теперь вы понимаете, каково нам с Первой леди, — сказал Президент. — Пойдемте. Я попытаюсь его образумить.
— Не советую. Возможно, это хитрость, чтобы выманить вас наружу.
— Если республиканцы так уж стремятся выжить меня из Белого дома, пусть воспользуются своей наилучшей возможностью.
Следуя за Президентом к тесному лифту Белого дома, директор почему-то позеленел.
— Гила, это вы? — с беспокойством окликнул Президент осторожно подходя к фонтану.
Когда на организатора меньшинства палаты представителей смотрели из окна второго этажа, он выглядел нелепо. Теперь же, лицом к лицу с ним, Президент ощутил дрожь под злобным, немигающим взглядом одного из своих главных политических противников.
— Гила, что бы вас ни беспокоило, думаю, мы вполне можем обсудить это с глазу на глаз.
Зеленые глаза смотрели все так же пристально, нервируя Президента.
— Несмотря на расхождения во взглядах, мы оба желаем стране самого лучшего. Может, вылезете, пока не захлебнулись?
Полупогруженная в воду голова опускалась все ниже, покуда вода не дошла до глаз, что таращились из-под мокрой белой гривы волос. Медленно пошли пузыри.
— Лучше отойдите назад, сэр, — предупредил директор секретной службы. — Прошлый раз он сперва пускал пузыри, а потом бросился на нас.
— Хорошая мысль, — согласился Президент и сделал шаг назад.
Зеленые глаза внезапно сузились.
Неистово замахав руками, белобрысый человек выскочил из воды и на четвереньках подбежал к Президенту так быстро, что никто не успел среагировать.
Крепкие белые зубы сомкнулись на правой лодыжке Президента. Тот завопил от боли.
— Стреляйте в него! Стреляйте! — хрипло выкрикнул директор.
— Не стрелять! — заорал Президент, осознав, несмотря на боль, что находится на линии огня.
Агенты секретной службы попятились, чтобы получше прицелиться. Лица их побелели, как у призраков.
Президент и организатор меньшинства яростно боролись на сухой траве. Первый вцепился в волосы своего мучителя, но безрезультатно.
— Стреляйте так, чтобы ранить, — приказал директор.
— Не двигайтесь! Не двигайтесь, мистер Президент! — упрашивал Джек Мерта.
— Оттащите его от меня! — с расширенными от ужаса глазами вопил глава государства.
Наверху Первая леди торопливо щелкала камерой с фотовспышкой.
Агенты попытались нажать на спуск, но не успел боек ударить по капсюлю, как в позвоночниках у них внезапно возник ледяной холод. Как им показалось, от ужаса. Оружие почему-то попадало на землю полуразбитым.
— Что это с вами? — спросил директор.
— Я, — послышался в ответ хрипловатый голос позади двух охранников.
И пока директор соображал, что происходит, Римо одним махом преодолел темную лужайку и коснулся ребром ладони дергающегося из стороны в сторону затылка организатора меньшинства.
Гила Гинголд тут же расслабился.
Вытащив Президента из-под мерзкой туши, Уильямс прошептал ему на ухо.
— Нас прислал Смит.
— Слава Богу! Я думал, он откусит мне ступню.
— Кто говорит? Кто это сказал? — спросил директор, пытаясь заглянуть за спины своих замерших агентов.
— Я, — ответил Президент.
Директор повернулся. Увидел Президента, неуверенно поднимающегося на ноги, и организатора меньшинства, недвижно лежащего на траве. Больше никого.
— Что случилось?
— Не важно, — резко ответил Президент. — Мне нужно попасть на демонстрацию фильма.
— Сейчас?!
— Да, именно сейчас. Распорядитесь, чтобы Гилу отправили в больницу Святой Елизаветы и, ради Бога, держите все в тайне!
— Сэр, я не представляю, как кому-либо объяснить, что здесь произошло.
— Это самое лучшее, что я сегодня слышал, — отозвался Президент и захромал к дому.
Директор тем временем обошел парализованных агентов и спросил:
— Что с вами?
Агенты повалились на землю, словно бы от крика своего начальника.
У восточных ворот журналисты умоляюще выкрикивали какие-то вопросы. Ответом стало молчание.
На посту у входа в кинотеатр Президент никого не обнаружил.
И растерялся. Но тут к нему быстрыми шагами приблизился какой-то агент. К громадному облегчению главы государства, это был Винс Капецци.
— Прошу прощения, сэр. Меня отозвали поискать вас.
— Я хочу посмотреть этот фильм, — сказал Президент, — и пусть меня не беспокоят ни по какому поводу за исключением атомной тревоги.
— Слушаюсь, сэр, — ответил Капецци.
Президент вошел в зал, до того маленький, что во время званых обедов он иногда служил гардеробной. Свет уже погасили. Но в крохотном переднем ряду глава государства разглядел человека. Когда дверь открылась, он не обернулся.