Разгоряченный, потный и усталый, Брейв лег на пол. Всю свою юность он пытался стать настоящим джентльменом, так и не осознав, какими чудодейственными лечебными свойствами обладает обильный пот.
В голове у него будто прояснилось. Он теперь знал, что делать. Он скажет Рейчел, как сильно ее любит и как страстно хочет заняться с ней любовью. Не с Мирандой или с кем-нибудь другим, а именно с ней. Он должен быть с ней абсолютно честным. Кое-что ей, конечно, не понравится, но, в конце концов, она простит ему его глупость. По крайней мере, Брейв на это надеялся.
Если потребуется, он готов до конца жизни вымаливать у нее прощение.
– Балтазар, что ты делаешь на полу?
– Размышляю, мама. Не хочешь присоединиться ко мне? – с улыбкой сказал он, не открывая глаз. Он знал, что мать рассказала Рейчел о Миранде, но не сердился, понимая, что Рейчел не оставила ей выбора.
Брейв был в семье единственным оставшимся в живых ребенком. Трое его братьев и сестра умерли в младенческом возрасте и покоились в маленьком семейном склепе позади сельской часовни. Поэтому Анабелла Уичерли интересовалась сыном больше, чем другие титулованные матери своими детьми. Она частенько заглядывала в эту самую комнату, чтобы поиграть с Брейвом. Одна из придуманных игр заключалась в том, чтобы, лежа на полу посередине комнаты, «размышлять» вслух обо всем, что придет в голову. Иногда обсуждалось что-нибудь совсем глупое: например, есть ли чувства у бабочек? А как-то раз зашла речь о том, откуда берутся дети.
Брейв до сих пор не был уверен, что понял тогда уклончивые ответы матери на этот вопрос.
Он услышал легкое постукивание каблучков, потом зашуршали юбки. Она опустилась на пол рядом с ним и взяла его за руку. Брейв улыбнулся. Он помнил то время, когда его рука казалась крошечной в руке его матери, а теперь с удивлением заметил, какая маленькая рука у нее.
– О чем ты думаешь? – Он открыл глаза.
– О том, каким болваном я был.
– Великолепно! – улыбнулась Анабелла. – Большинство мужчин осознают это, когда уже слишком поздно.
Брейв скорчил гримасу, сел и обхватил руками согнутые колени.
– Отец понял это вовремя? – Глаза матери лукаво блеснули.
– Пришлось чуть-чуть ему помочь.
– Видимо, я немного похож на него.
– Немного? – Анабелла рассмеялась. – Дорогой, ты его точная копия!
– Ушам своим не верю! – воскликнул Брейв. Анабелла кивнула.
– Я всегда говорила, что он не будет счастлив, если хотя бы раз в неделю не найдет причины для грустных размышлений.
Такого Брейв за отцом не знал. Насколько он помнил, отец был человеком серьезным и не стал бы тратить время на то, чтобы мучиться угрызениями совести по поводу того, чего нельзя изменить. Он, возможно, был бы разочарован, узнав, что его сын вырос таким же, как он.
– Он мной гордился? – спросил Брейв и поморщился, почувствовав, что буквально напрашивается на положительный ответ.
Теперь удивилась графиня.
– Разумеется. И гордился бы еще больше, если бы дожил до сегодняшнего дня.
Брейв вскинул бровь, и мать рассмеялась.
– Особенно гордился бы тем, что ты сделал для Рейчел и ее матери.
«Только не мотивами, которые мной двигали», – подумал Брейв.
– А ты что об этом думаешь? – спросил Брейв, поднявшись с пола.
– Для меня гораздо важнее то, что Рейчел сделала для тебя, Балтазар. По-моему, она именно та женщина, которая тебе нужна.
Это становилось интересным.
– Вот как? – воскликнул он, с трудом подавив улыбку. – Уж не потому ли, что она упряма, своенравна и так же вмешивается в мои дела, как ты вмешивалась в дела отца?
Оправив юбки, Анабелла улыбнулась.
– И это тоже. А также тот факт, что вы оба взвалили на свои плечи такое бремя вины, что англиканская церковь не останется без работы до конца света.
Он расхохотался. Его Мать всегда отличалась остроумием.
Она пристально взглянула на него, глаза ее наполнились слезами, и Брейв сразу же оборвал смех.
– Что с тобой?
– Мальчик мой, – прошептала она, взяв в ладони его лицо, – я так боялась, что никогда не увижу тебя таким.
У Брейва перехватило дыхание. Он не хотел знать, как его поведение за последние два года повлияло на его мать. Этого даже он не смог бы вынести.
– Давай спустимся вниз и выпьем чаю.
Рука об руку они вышли из комнаты. Поскольку дни становились все короче, в коридоре уже зажгли канделябры, их теплое сияние Брейв предпочитал серенькому дневному свету. На сердце у него тоже стало светлее, но не от света канделябров, а от разговора с матерью. У него появилась надежда, что туман, которым была окутана его жизнь, рано или поздно рассеется. Горизонт уже посветлел, и скоро он увидит восход солнца.
Его жизнь изменилась в тот день, когда в ней появилась Рейчел.
Переполненный непривычным для него радостным чувством, он оказался неподготовленным к тому, что ждало его внизу возле лестницы.
Брейв увидел сэра Генри. Он дергал Рейчел, заломив ей за спину руку и сжимая запястье. Рядом стояли Рейнолдс и еще двое слуг.
– Что, черт возьми, вы здесь делаете? – воскликнул Брейв и сбежал вниз.
Услышав, как Рейчел втянула в себя воздух от боли, он замер на месте.
– Не подходите слишком близко, Брейв, – угрожающим тоном предупредил его сэр Генри, – или я сломаю, словно прутик, руку графини.
– Что вам нужно, Уэстхейвер?
– Я хочу видеть свою жену! – заорал он. Держа перед собой Рейчел, он сделал еще несколько шагов вперед. – Скажите, чтобы она спустилась вниз.
Брейв сцепил руки за спиной и постарался придать лицу спокойное выражение. Даже попытался улыбнуться.
– Она не сможет спуститься.
– Это еще, черт возьми, почему?
– Потому что ты так избил ее, мерзавец, что она не может ходить! – воскликнула Рейчел, пытаясь вырваться.
Сэр Генри стал выкручивать ей руку, и она вскрикнула.
– Ладно! – рявкнул Брейв. Сэр Генри торжествовал.
– Ну?
– Можете забрать леди Мэрион. – Рейчел в ужасе уставилась на него.
– Нет, Брейв, нет! – закричала она. Он сделал ей знак глазами.
Сэр Генри ухмыльнулся:
– Я был уверен, что вы согласитесь.
– Поднимитесь наверх и возьмите ее, – сказал Брейв. Сэр Генри с такой силой толкнул Рейчел, что она упала на пол.
– С удовольствием! – заявил он, шагнув к лестнице. Брейв кивнул Рейнолдсу. Дворецкий закрыл дверь.
Брейв стал возле лестницы.
– Можете забрать леди Мэрион. Но для этого вам придется помериться силами со мной.
Сэр Генри очень удивился такому повороту событий.
– Неужели вы думали, что я так просто отдам ее вам? Да я скорее позволю сломать руку Рейчел, чем увезти ее мать.
Рейчел, повеселев, поднялась с пола.
– Я хочу забрать свою жену! – прорычал баронет. Брейв улыбнулся с притворным сочувствием.
– А я всегда хотел получить слона, но есть желания, которым не суждено сбыться. А теперь почему бы вам не убраться подобру-поздорову, пока я не вышвырнул вас вон?
– Вы не имеете права держать мою жену. Закон на моей стороне!
Брейв, перестав улыбаться, склонил голову набок.
– У меня титул выше, чем у вас, так что я могу сделать все, что пожелаю. Но вы можете вернуться позднее с представителями закона, тогда посмотрим, позволят ли они вам забрать жену в Талливуд. Запомните, Уэстхейвер, чтобы забрать ее отсюда, есть всего два пути: либо помериться со мной силами, либо обратиться в суд.
Очевидно, сэр Генри спешил, потому что выбрал первый вариант.
Он нанес Брейву удар, и тот пошатнулся. От второго удара упал на ступеньки лестницы. Сэр Генри протянул было руку, чтобы схватить его, но Брейву удалось пнуть его сапогом в лицо, и баронет рухнул на пол.
– Уберите его, – распорядился Брейв, и трое слуг выставили упирающегося и ругающегося сэра Генри за дверь. Брейв следовал за ним, втайне надеясь, что представится шанс дать этому мерзавцу еще одну хорошую затрещину.
– Мы еще увидимся, Брейв! – крикнул баронет, потрясая в воздухе кулаком.
– Буду ждать, – сказал Брейв, прикоснувшись к небольшой царапине на губе. – И Мэрион тоже.