Но это была не та, Обыкновенная луна, светившая по вечерам сквозь тонкую тюлевую занавеску в окно детской. Нет! Это была Чужая луна, принявшая вид огромного живого глаза! Жуткий глаз равнодушно моргнул и бесцеремонно вперился в Лену.
Ой, как страшно!
Всё в глухой ночи приводило Лену в трепет!
Она долго ворочалась с боку на бок и не могла заснуть. Было холодно, страшно и очень одиноко. Да-да! Одиночество тяготило и пугало. Чтобы как-то скоротать время до утра, Лена надумала написать письмо. Но ни телефона, ни карандаша, ни бумаги, ни тем более верного друга, в котором она нуждалась в этот момент, не оказалось рядом. Поэтому Лена решила сочинить несколько строчек родным.
«Здравствуйте, мама и… папа… и Тимка!» — на этом всё буйство фантазии закончилось, она запнулась и всхлипнула.
Сначала тихонечко, а потом вошла во вкус и разразилась рыданиями. Безутешными и горькими. Прежде всего оттого, что осталась одна, боялась и чувствовала себя забытой всеми. Слёзы бежали ручьём, но легче не становилось. И спустя некоторое время к обиде на мир присоединилось раздражение на брата.
«Болван! Осёл! Ну, кто тебя просил среди ночи просыпаться и приставать с вопросами о волшебных камнях?! Спал бы себе дальше, и ничего бы не случилось!»
Наконец Лена совершенно охрипла. Красивые переливчатые рулады завываний перешли в хриплое похныкивание. Слёзы закончились, она успокоилась. Переборола обиду на мир и брата и простила всех. Собравшись с мыслями, закончила письмо так:
«Я скоро вернусь! И тебе, Тимка, от меня достанется! А сейчас мне пора спать, потому что утро вечера мудренее! Ваша дочь и сестра».
Глава 12. В подземелье
Разбудил Лену звук голосов, доносившихся снаружи. Она подползла к выходу и осторожно выглянула. Наступил ранний предрассветный час. Солнце ещё не взошло, но на востоке уже мерцали первые отблески его лучей, озаряя линию горизонта.
Внизу, у подножия обрыва, сидело трое очень странных на вид людей. Все разного роста, неопрятно одеты. На лицах их, будто высеченных из гранита, проглядывало выражение досады и злобы. Они громко о чём-то спорили.
— Мы так и не нашли Дух, оставшийся от девчонки! — пищал самый мелкий, нервно подёргивая левым глазом. Уши у него были примечательные, как две тарелки-антенны, торчащие в разные стороны. Они возвышались от плеч до макушки. — Скоро восход солнца, он смертелен для нас… Что же делать?
— Что делать, что делать? — гнусаво передразнил его второй, имевший восхитительно огромный, ноздреватый нос. — Да ничего не делать! Ураган уничтожил девчонку, так сказать, не оставил от неё ни рожек, ни ножек… Хе-хе-хе… Что вы так трясётесь, ребята? Подумаешь, какой-то там несчастный Дух остался в живых!
— Болван! — разъярённым быком рявкнул карапуз. — Дух-то у девчонки не простой, а боевой! Он же теперь станет бродить по свету и сеять смуту среди людей!
— Да кто станет слушать какого-то там невидимого Духа! — кипятился носатый. — Главное дело — живая Душа… А Душа девчонки в наших руках! А уж Душу-то мы пристроим в надёжное место — заключим в волшебную лампу повелителя… Хе-хе-хе… Никуда не денется!
— А ведь и точно! — обрадовался малыш. — А повелителю вовсе и необязательно знать о нашей маленькой тайне… Умолчим о ней, и дело с концом!
— Идиоты! — буркнул молчавший до сих пор трёхглазый великан. — Дух человеческий опаснее всего для нас!
— Да кто же мог знать, что Дух девчонки улизнёт из-под самого нашего носа! — начал оправдываться носатый.
— Из-под твоего носа, а не из-под нашего! И попрошу не обобщать носы! — возмутился обладатель третьего глаза. — Я-то выполнил задачу и выследил девчонку. А вот ты со своим бесконечным насморком испортил всё!
— Чу! — внезапно замер носатый и затряс нервно головой. — Дев… девчонка! А-а-а! Я чую… чую… она здесь! — заикаясь, завопил он и указал пальцем в сторону норы. — Л-л-лови её, л-л-лови!
Каменные чудища в суматохе подскочили с мест и рванули к песчаному обрыву.
Первые лучи солнца коснулись речной глади, заскользили по зеркальной поверхности и стремительно понеслись в сторону берега.
— А-а-а! — как сумасшедшие орали все трое, взбираясь по крутому склону.
Они настолько увлеклись погоней, что забыли о страхе перед небесным светилом. Первый солнечный луч сверкнул за спиной преследователей, второй… третий. Ещё мгновение, и каменные чудища рассыпались в простой серый песок и тихими струйками стекли вниз, к подножию обрыва.
Но всех этих превращений Лена не видела, потому что со всех ног бросилась наутёк, намереваясь скрыться в глубине норы. Свернув в один из многочисленных ходов, девочка попала в узкий каменный жёлоб, уходящий в темноту. Она отступила в нерешительности. Как быть? Позади опасность быть пойманной, а впереди мрак и неизвестность!
— Апчхи! — Темнота расступилась. Свет, возникший из ниоткуда, чётко обозначил острые выступы каменных стен, покрытых влагой.
— Кто здесь?.. — не успев отдышаться после быстрого бега, пролепетала Лена.
В лицо пахнуло свежестью, и перед глазами замаячила едва приметная светящаяся субстанция.
— Выходи сюда, кто здесь прячется, я тебя не боюсь! — попросила Лена, трясясь от страха.
— Боюсь… юсь… юсь… — отозвалось эхо.
— Апчхи! Это очень похвально, что ты так смела! Ведь лучший способ защиты — нападение! — прозвучал скрипучий, но добрый голос.
Из темноты навстречу Лене вышел маленький человечек с фонарём в руках. В вязаном колпаке, деревянных башмаках и кафтане. Вокруг шеи намотан длинный полосатый шарф. Человечек простуженно швыркал носом, подкашливал и постоянно утирался концом шарфа.
— А вы кто? — изумилась Лена, с удивлением рассматривая незнакомца.
— Я-то? Домовой Аф-ф-ф… апчхи!.. Вернее сказать, Афросий Лабиринтовый. Навожу порядок. Подметаю, выметаю… Апчхи! Вернее сказать, провожаю, встречаю… Кхм… Дел у меня много… Апчхи! Вернее сказать, засиживаться мне некогда!
Он поднял фонарь выше, осветив гостью, и доброжелательно кивнул Лене.
— Меня ты можешь не бояться, но тех чудищ у обрыва… Апчхи! Вернее сказать, троллей… — Он многозначительно умолк.
— Каких троллей? — не поняла Лена, но тут же спохватилась: — Точно! Те злодеи у обрыва!
С замирающим сердцем она прислушалась, не раздастся ли топот каменных чудищ. Но нет, в подземелье стояла тишина, если не считать покашливаний и сопения Афросия. Кажется, ей удалось избавиться от преследователей.
Не веря в своё спасение, она поинтересовалась шёпотом:
— А вы знаете, кто они?
— Неужели не признала? — округлил глаза Афросий. — Это же тролли… Апчхи… Вернее сказать, твои верные друзья!
— Никакие они мне не друзья! — замахала руками Лена и великодушно предложила: — Забирайте себе, если хотите!
— Э… нет, спасибо! — фыркнул Афросий. — Такого добра везде хватает… Апчхи… вернее сказать, мне и даром не надо! Они твои. Сама раскормила безобразников, сама и отвечай за них!
— Ну, если они мои, тогда чего мне их бояться? — Лена осмелела. — Плохого они мне не сделают!
— Ошибаешься… — помрачнел Афросий, швыркнул носом, кутаясь зябко в шарф. Приподнял снова фонарь над головой, оглядев Лену с ног до головы, и пояснил: — Как ошибались и многие другие… Апчхи… Исполнение желаний — не игрушки… Апчхи!.. Вернее сказать, опасная штука. В этом деле легко перейти грань, разделяющую Свет и Тьму. Всего один неверный шаг, и ты уже по другую сторону баррикад — там, где безраздельно царствует Тьма. А уж она тебя просто так не отпустит! Будь уверена! Присосётся к твоей Душе, как пиявка… Апчхи… Вернее сказать, разрушит жизнь!