8. С тех пор скелет приходил почти каждый вечер. Он рассказывал о том, как постепенно осваивается в этой жизни; старуха молчала. Однажды она спросила у него: - Ты так и не выяснил, почему ты такой? И откуда взялся? Он покачал черепом: - Нет. Но как раз сегодня был один случай. Такое и раньше, если честно, бывало, но я не мог разобраться. Мне кажется, я совсем не тот, каким ты меня видишь. - А какой? - спросила старуха. - Не знаю, - шевельнул лопатками скелет. - Обычно меня не замечают люди. Собаки иногда смотрят в мою сторону, некоторые даже лают. А люди не замечают. Наверное, потому, что я не трогаю их, не вмешиваюсь в их жизни. - Даже в школе? - В школе - другое дело. В школе меня видят, но только когда я играю роль скелетного муляжа. А так - нет. ...И вот сегодня на улице я увидел очень маленького мальчика, который переходил дорогу. А там ехала машина понимаешь, она бы сбила его, и водитель попал бы в тюрьму. Поэтому я помог. Вмешался. Я подбежал и оттолкнул мальчика. И машина проехала мимо. А он заплакал и закричал на всю улицу: дядя с белыми крыльями, дядя с белыми крыльями ! Потом прибежала его мама и забрала его, а он кричал и кричал. И смотрел на меня. - Уходи, - сказала старуха. - Сейчас же. Немедленно.
9. Ей было очень плохо. Она снова познала, что такое одиночество, и поэтому звонок Риты старуха приняла с благодарностью. - Мама, помнишь, ты обещала? - Что, доця? Что обещала? - Прийти на Славкин спектакль. Придешь? Она посмотрела на пустую комнату, на кружку с засохшими розами. - Приду. - Записывай... Кем он был? Куда теперь делся? Почему не приходит? Раньше он не обижался на грубые слова, так что думать, что он обиделся теперь, старуха не могла. Но - думала. Какие силы выбросили его в этот мир? Кто он? Дядя с крыльями - ангел? Черт-искуситель? Но... он не искушал - да и как искусишь старуху в ее то возрасте?! - чушь собачья; он просто помагал. Сострадал. Кто же он? - Так придешь? - Приду, доця. - Тогда пока. До завтра. Славка тебе привет передает. Что-то ломалось внутри. Что-то очень твердое и холодное.
10. Ехать в школу было далеко и непросто, но старуха выбралась загодя - и правильно сделала. Троллейбус попал в пробку; она висела между небом и землей, зажатая со всей сторон чьими-то локтями, сумками, дипломатами и только время от времени через боковой карман щупала содержимое кармана внутреннего: Не потерять бы! Рита ждала ее в пустом вестибюле. Взяла под руку, внимательно посмотрела: - С тобой все в порядке? - Да, доця. Все в порядке. А где Славик? - За кулисами. Пойдем. Как оказалось, она все-таки опоздала - спектакль уже начался. Они сели с Ритой с краю, где оставались свободные места, и стали смотреть.
На сцене стояло несколько надгробий, около свежевырытой могилы разговаривали четверо мальчиков. В одном старуха с удивлением признала внука - он очень вырос за последнее время. И голос у него тоже изменился, погрубел. Сейчас на сцене пел тот старшеклассник, что играл могильщика: - Но старость, крадучись как вор, взяла своей рукой... Он наклонился и откуда-то из-за надгробия вынул череп - и швырнул его на сцену. Славик покачал головой и обратился к своему спутнику: - У этого черепа был язык, и он мог петь когда-то; а этот мужик швыряет его оземь, словно это Каинова челюсть, того, что совершил первое убийство! Ее внук перевел дух - а у старухи что-то встало в горле противным склизким комом и не желало уходить. На сцене продолжали говорить. - ... разве нет? - спрашивал Славик. - Да, мой принц, - кивал его спутник. - Вот именно; а теперь это, - он показал на череп, - государыня моя Гниль, без челюсти, и ее стукает по крышке заступ могильщика; вот замечательное превращение, если бы мы только обладали способностью его видеть. Разве так дешево стоило вскормить эти кости, что только и остается играть ими в рюхи? - Мама, тебе плохо? - склонилась над ней Рита. - Что-то не так? - Всё... - сказала старуха. - Всё... так. Она знала ту трещину, которая была на лбу у черепа, валявшегося теперь на сцене. И она знала, почему скелет не приходил. И больше не придет. - Чуть не забыла, - сказала она, судорожно хватаясь за потайной карман пальто. - Вот, принесла Славику. Она протянула Рите варежку - всего одну. Ниток больше не было, поэтому получилась только одна. - Вторую я сделаю позже. - Спасибо, мама. Я завезу тебе ниток. - Нет! Не смей! - что она скажет дочке, когда та увидит квартиру? - Не смей! Я сама куплю себе ниток, - а что, в самом деле? заработает и купит. И свяжет Славику вторую варежку. Хоть какая-то память у внука останется. - Хорошо, мама. Не буду. - Вот и славно, доця. Вот и славно.
11. На этом, собственно, история со скелетом и старухой закончилась. Нет, она не умерла через день после спектакля, в котором играл ее внук и... еще один ее знакомый. Она даже стала чувствовать себя значительно лучше, чем раньше. Старуха по-прежнему торгует цигарками на Лукьяновской, только теперь меньше ругается с Филипповной и частенько приглашает ее в гости. Или ходит к ней в гости сама. А еще она потихоньку копит деньги на нитки, чтобы связать внуку вторую варежку. И над кроватью... в общем-то, я не уверен, но мне почему-то думается, там больше не висит черно-красный рушник с человеком в кепке. И... Ну, я понимаю, это совсем из области фантастики, а все-таки... Знаете, в те минуты, когда день перетекает в вечер, в сумерках рядом с желтым киоском для продажи троллейбусных билетов можно заметить высокую худую фигуру. Люди бегут мимо нее и не замечают, а если и бросают мимолетный взгляд, тот тут же забывают об увиденном. Вернее, о не-увиденном, ведь, согласитесь, здравый человек вряд ли сможет увидеть на троллейбусной остановке скелет... - или белого мужчину с крыльями, или волосатого рогача с хвостом и копытами, или коротышку в шутовском колпаке, или... В общем, ничего они там не видят. Наверное, потому что там ничего нету. А все-таки...