наконец удалось. Каково же было его удивление, когда, проспав буквально несколько часов, она решительно постучалась к нему в кабинет и попросила сделать ее такой же, как он. Последовавшие за этим два года изменили Ниас до неузнаваемости. Короткий сон, ранняя побудка, занятия с книгами по управлению магией, практика до полуночи под руководством Войтиша для практического усвоения полученных знаний и помощь всем страждущим. Она никогда не отказывалась, потому как понимала, что только таким путем сможет чему-то научиться и чего-то реально стоить в этой жизни. Ломая свой характер домашнего птенчика она раз за разом выстраивала новую себя, оставляя свои чувства и переживания глубоко внутри. Когда буквально через месяц старшие Лантеры решили проведать дочь, их глазам предстала удивительная картина: всегда уложенные в красивую прическу темные волосы были заплетены в тугую косу и кое-как забраны в пучок, никаких следов косметики на лице, нежная фарфоровая кожа обветрилась, обогатившись золотистым загаром, а всегда покорный, не смеющий поднять глаз от пола, взгляд сменила порывистая решимость. На почве увиденного у Ниас тут же произошел конфликт с родителями, после чего они быстро распрощались, не желая новой встречи. Проведя два года практики, осваивая азы будущего дела своей жизни, Ниас открыла для себя и другую сторону дара. Дар жизни всегда был связан с даром смерти, а потому им тоже требовалось научиться владеть. Не всегда и не все болезни целители могли вылечить. Если же такое происходило, то именно к ним обращались за помощью в обретении покоя отчаявшиеся люди. Эта новая сторона, которую Ниас окрестила для себя темной, вызывала ужас и трепет одновременно. Понимание той ответственности, которую на нее накладывало целительство, заставляло прилежней трудиться, стараясь прикладывать все свои силы для того, чтобы дар смерти требовался гораздо реже. В течение всего времени, проведенного с наставником, Ниас многому научилась и даже смогла достичь определенных успехов, на которые Войтиш даже не рассчитывал. Однако несмотря на это она по большей части продолжала ему ассистировать, лишь изредка полностью беря на себя лечение больного. И дело здесь было не в отсутствии желания, скорее напротив, ей очень хотелось научиться со всем справляться самой. Но для самостоятельной практики ей был необходим диплом, подтверждающий профессиональную пригодность. Поэтому спустя пару лет она подала документы в академию, которую с блеском и закончила спустя еще шесть лет. Узнав о желании Ниас получить диплом, предоставлявший ей право на самостоятельную целительскую практику, чета Лантеров пришла в неописуемое негодование. Посчитав достаточным обучение у лорда Войтиша, они хотели забрать ее домой, где уже сговорились о подходящей партии для своей дочери. Но тот опыт, который она получила, находясь вдали от родных, закалил характер и поменял взгляды и приоритеты на диаметрально противоположные прежним, а потому новый конфликт не заставил себя ждать. Ниас категорически отказалась выполнять волю родителей, настаивая на своем праве, родители же упорно не хотели на это соглашаться. Неизвестно, чем бы дело закончилось, но тут погостить приехал Таор, которому удалось уговорить родителей пойти на уступки: Ниас может попробовать поступить и доучиться в академии, но затем будет обязана вернуться в родительский дом, после чего будет заключена помолвка, разорвать которую она сможет не раньше, чем через два года, если, конечно, до этого срока не выйдет замуж. Сама мысль о том, что у нее есть шанс поступить и получить диплом целителя, затмевала собой совершенно все. Поэтому, особенно не раздумывая, Ниас согласилась на выдвинутые условия. Обучение в академии не было легким. В свободное от занятий время она бегала к лорду Войтишу или в одну из лечебниц, где он работал, и помогала с больными. Это уже стало частью ее жизни, от которой она не была готова отказаться. Вместе с тем, ей приходилось переживать череду насмешек и неприязни со стороны однокурсников, так как целительство было не в почете, считалось грязной работой, а тот факт, что целители еще могли и забирать жизнь, заставлял окружающих их бояться и ненавидеть. Как бы там ни было, но заветный диплом и разрешение на частную практику Ниас получила, после чего, не позволив даже остаться на праздничный бал, лорд Лантер забрал ее в родовое поместье для встречи с женихом. Красивый молодой человек, нежно улыбающийся девушке, боящийся спугнуть хоть одним неверным движением, быстро покорил сердце Ниас. В повседневной жизни у нее не было времени на встречи и свидания, да и опыт общения с мужчинами все чаще проходил у больничной койки, когда последние явно было не в состоянии вызвать иные чувства, нежели жалость и сострадание. Поэтому галантный лорд Мельтош быстро занял место в ее мыслях. Он был очень обходителен, никогда не переходил означенных рамок, старался всегда встречать ее после работы в лечебнице - словом, олицетворял тот идеальный образ, который она нарисовала в своих мечтах. Их встречи становились все более частыми, а помолвка была оформлена в рекордно короткие сроки. Свадьба должна была состояться через два месяца, которые предполагалось потратить на организацию торжества. Родители Ниас были очень довольны, что дочь так быстро на это согласилась, так как до конца не были уверены в ее согласии. Ниас была на седьмом небе от счастья. Любимый человек рядом, работа, которой отдаешься без остатка, родители, которые стали уделять ей больше внимания, - одним словом, жизнь казалась сказкой. Но все перечеркнул банальный случай, когда, вернувшись с работы раньше времени домой, она, проходя мимо комнаты отца, услышала разговор с лордом Мельтошем: - Я надеюсь, все приготовления к сделке уже завершились? - Да, лорд Лантер, как только мы завершим брачный обряд, я подпишу необходимые бумаги на ваше имя. - Хорошо, я рад, что наши договоренности остаются в силе. - Ваша дочь - милая девушка, она пришлась мне по вкусу, так что я даже рад, что все разрешиться наилучшим способом. Но у меня есть одно условие. - Какое? - Мой род принадлежит к древней династии, наша чистота крови может поспорить с королевской, так что целительство, которым занимается Ниас, может поставить крест на репутации. Я не могу так рисковать. Она должна в ближайшие дни прекратить это грязное дело. - Согласен, мне самому не по нраву это занятие. Но, как вы знаете, мы не могли противиться прямому указу. - Да, но став моей женой, она будет находиться в моей власти и уж я ей точно этого не позволю. Дальше Ниас слушать уже не стала. Мысль о том, что она является залогом некой договоренности, словно предмет сделки, холодный тон ее жениха и сама мысль о том, чтобы расстаться с призванием своей жизни, привела ее в отчаяние. Не такой она видела свою жизнь. Быстро пройдя в комнату, она разразилась рыданиями, оплакивая наивные девичьи мечты о любви и семье, в которой тебя любят и ценят саму по себе. Находясь словно в состоянии аффекта, она быстро собрала сумку, побросав туда первую попавшуюся одежду, деньги и драгоценности, и выбежала из дома. Ноги сами понесли ее на центральную площадь, где двое потрепанных глашатаев на самодельных подмостках кричали о борьбе со злом, со всякой нечистью, которая лезет из различных воронок, призывая народ записываться в добровольцы. Люди с недоумением смотрели на это представление, поскольку город Норр, в котором она проживала, находился довольно далеко от всех разломов, и местные жители воспринимали рассказы о чудовищах только как детские страшилки. Отголоски битв и трагедий еще не дошли до них, передаваясь как слухи, в которых никогда не знаешь, сколько вымысла, а сколько правды. Недалеко от импровизированной сцены стояла карета с изображением двух перекрещенных рук, черной и белой, что являлось символом целителей, отражающим их двоякую природу. Решение в голове Ниас созрело моментально. Быстро, насколько позволяла снующая туда-сюда толпа, пробираясь к этой карете, она продумывала план своих дальнейших действий. Идея присоединиться к этим странствующим целителям казалась единственно правильной. Подойдя ближе, она обратилась к одному из них с просьбой взять ее с собой. Недолгие уговоры, и вот она уже едет в потрепанном дилижансе, направляясь на окраину страны, чтобы потом еще почти две недели добираться до крепости Луадор, стоящей на страже границ рядом с местом одного из разрывов. Несколько дней она ехала с двумя молодыми людьми, которые тоже вызвались добровольцами и теперь отправлялись в другие крепости для помощи раненым и пострадавшим от лап нечисти. Они, как могли, скрашивали дорогу различными случаями из их врачебной практики. Ниас довольно легко нашла с ними общий язык, то понимание, на которые способны люди одной профессии, горящие за свое дело. Но вскоре их пути разошлись, и она осталась одна, сопровождаемая только молчаливым извозчиком, не спеша погонявшем лошадей. Вот тут-то отчаяние накрыло ее с головой. Несмотря на закалившийся характер во времена студенчества, она все равно оставалась милой домашней девочкой, ищущей тепла и понимания, не способной на такие опрометчивые поступки. Вся ее твердость духа проявлялась только тогда, когда она лечила кого-то, в остальн