Я чувствую прилив вожделения, когда я начитаю трахать ее с интенсивностью, которая соответствует тому, что я чувствую с тех пор, как увидел ее в аэропорту.
Мэнди
Прикосновение, запах и ощущение Трея в сочетании с чувством, что нам сошло это с рук, посылает меня в самое возбужденное состояние, какое было в моей жизни. То, как он занимается со мной любовью, не оставляет во мне никаких сомнений, что уровень его страсти равнозначен моему. Каждый его удар является твердым, но плавным, эротическим, но заботливым ... это полное совершенство.
Мои губы тянутся к его, и мы вовлечены в длительный поцелуй, пока Трей продолжает увеличивать интенсивность каждого удара. Электрический импульс пронзает мое тело, и я крепко целую его, стремясь показать уровень страсти, что горит внутри меня. Никто и никогда не заставлял меня чувствовать себя такой желаемой, сексуальной… живой.
— О, Боже! — ахаю я, когда он немного смещается и начинает вбиваться в меня под правильным углом. Любые мысли о Пегги, или ком-то другом, кто может услышать нас, удаляется из памяти и заменяется чистым электрическим импульсом, который исходит от абсолютной глубины моего существа.
— Прямо там... не останавливайся... пожалуйста, не останавливайся!
Я ловлю себя на том, что кричу.
Он продолжает толкаться в меня бедрами, одновременно накрывая мои губы своими, чтобы заглушить мои крики. Я не могу выразить свои чувства словами. Он — это все, что я хочу прямо сейчас, и я хочу, чтобы он не останавливался. Трей ведет меня в туда, где я никогда не была ни сексуальном плане, ни в физическом, и мне не терпится увидеть, что лежит за пределами текущего момента.
— Я люблю тебя,— стонет он, как только начинает входить глубже и сильнее, чем раньше, обрушив свои губы на мои.
Я чувствую его пот, смешивающий с моим, пока он прижимает мои руки к полу и вбивается в меня длинными, жесткими ударами, которые посылают нас обоих в забвение с явной нехваткой кислорода.
— Святое дерьмо, — восклицает он, падая рядом со мной и хватая ртом воздух. — Извини, я немного увлекся.
— Это было прекрасно, — заверяю я его, целуя со страстью, равной той, что он даровал мне.
— Я тоже тебя люблю,— говорю я ему, несмотря на то, что он сделал свое заявление в запале.
— Я никогда не произносил этого раньше, — шепчет он напротив моих губ. — Все ощущается так, словно мы были созданы друг для друга.
— Я знаю, — шепчу я снова. — Это невероятно. Единственное, что может сделать все еще лучше, если ты ляжешь в позу ложки, пока я буду засыпать.
— Это не должно стать проблемой, — отвечает он, поднимая меня с пола и бросая одеяло обратно на кровать. После того, как я устраиваюсь, он прижимается ко мне сзади, положив свою теплую руку на мое бедро.
Мой разум начинает размышлять о том, как Трей попал в неудобное положение, провел день с моей семьей и теперь спит в забытом богом месте по сравнению с тем, к чему он обычно привык. И он еще ни разу не пожаловался. Услышанное от него «Я люблю тебя», однако, вот, что занимает все мои мысли.
Глава 12
Мэнди
Телефон Трея начинает потрескивать сразу после шести утра. Я забираю его, так как он находится в нескольких сантиметрах от моего лица.
— Это сообщение от Ванессы, — говорю я, протягивая ему сотовый.
Было бы неплохо, если она подождала бы час или два, но Ванесса, вероятно, не понимает, что мы находимся в другом часовом поясе.
— Ничего нового о Тайлере? — спрашиваю я, переваливаясь на кровати и протягивая руки в его сторону.
— Нет. Ничего не изменилось со вчерашнего утра, — он хмурится, глядя на сообщение. — Они немного волнуются.
— Разве это нормально, что он так долго не выходит из комы? — успеваю я спросить, прежде чем зевнуть.
— Обычно быстрее, но у него одновременно проходит детоксикация. На данный момент его организм переживает серьезные проблемы, так что, на самом деле, лучше, если он спит как можно дольше.
— Он что, подсел на болеутоляющие? — спрашиваю я, оперевшись на свой локоть.
— Да, Ванесса полагает, что он употреблял до десятка таблеток в день, — признается Трей. — Тайлер был на них так долго, что ему пришлось принимать еще большие дозы, чтобы получить какую-то помощь.
— Прежде всего, почему он нуждается в них?
Мой разум не может понять, для чего молодому человеку нужно сутки напролет принимать обезболивающие.
— Он страдал от боли в колене после многократных реконструктивных операций, поэтому продолжал получать полный их комплект, и я не думаю, что он когда-либо делал длительный перерыв между приемами лекарств, чтобы понять, утихнет ли боль сам по себе. Его лечащий врач не видел в этом никакого вреда, но это было еще до того, как к этим лекарствам стали относиться как к наркотикам.