Я протягиваю свою руку и захватываю ее бедра, толкаясь глубоко в нее. Я удерживаю себя в ней на мгновение, прежде чем она начинает раскачивать бедрами напротив меня. Она опирается на колени, сжимая меня своими мышцами еще крепче, чем раньше, и начинает толкаться по направлению ко мне.
— О, твою мать… — я собирался быть единственным, кто управлял бы, но то, что сейчас происходит, не оставляет мне выбора, кроме как уступить ей власть.
Я вдруг вспоминаю, что она упоминала, как ей понравилось, когда я перекатывал ее соски между своих пальцев. Я провожу своими руками по бокам ее тела и крепко обхватываю ее грудь. Она издает тихий стон, продолжая решительно двигать бедрами. Я складываю пальцы вместе и катаю соски между ними.
— Жестче, — хнычет она, добавляя дополнительного топлива к уже палящему, горячему мгновению.
Воодушевление нарастает от того, что я вижу ее длинные, темные волосы, ниспадающие по всей длине ее спины. Я тянусь вверх правой рукой и хватаю их, в то время как левую руку оборачиваю вокруг ее талии. Я притягиваю ее ко мне и еще раз беру власть в свои руки, со всей страстью давая ей все, что могу предложить.
Необъяснимое чувство накрывает меня, когда я достигаю интенсивной кульминации. Несмотря на то, что мое тело полностью вымотано и более чем удовлетворено в сексуальном плане, глубоко внутри меня еще существует желание. Я обнимаю ее, пока мы оба начинаем восстанавливаться, все еще хватая ртом воздух. Мне жаль, что мы не можем просто остаться здесь, чтобы испытать это ощущение еще немножко подольше.
— Мне очень понравилось, — произносит, наконец, Мэнди, повернув голову назад ко мне, — Мне нравится, как это ощущается, когда ты берешь контроль в свои руки и немного надо мной доминируешь.
— Мне нравится, быть с тобой, — отвечаю я, продолжая удерживать ее рядом. — К сожалению, я не могу сидеть на одном месте.
Я целую ее, прежде чем укладываю нас на кровать.
— Я хочу попробовать с тобой разные вещи, — говорит она, поворачиваясь ко мне лицом с легкомысленной улыбкой на губах.
— Мне это подходит.
Мысленно начинаю немедленно вызывать всякого рода возможности, открывающиеся передо мной.
— Отпусти свое воображение на волю, — шепчет она, прижимаясь ко мне под простынею. — У меня никогда не было никого, с кем мне было бы так комфортно.
Лежа рядом с ней, обнимая ее, я в очередной раз понимаю, что чувствую себя совершенно спокойно и в ладу с самим собой. Я поражен этим чувством удовлетворенности, словно ничего больше в этом мире не имеет значения, потому что все, что мне необходимо, находится здесь рядом со мной. К сожалению, недостаток сна сказывается и накрывает меня, и я быстро засыпаю.
~~~
— Твой телефон звонит, — говорит Мэнди, выводя меня из глубокого сна.
Я смотрю на часы и вижу, что прошло несколько часов, так что я протягиваю руку и беру сотовый, чтобы посмотреть, кто звонит.
— Это мама, — говорю я ей, задаваясь вопросом, имеются ли у нее хорошие новости или она узнала о статье в газете. Я направляю ее звонок на голосовую почту, но вместо того, чтобы оставить сообщение, она снова перезванивает.
— Привет, мам, — отвечаю я, зевая.
— Прости, что разбудила тебя, но Тай очнулся и я хочу, чтобы ты пришел и увиделся с ним незамедлительно, — говорит она с большим воодушевлением, которое я не слышал от нее уже много лет. — Он не узнает никого из нас, но медсестра сказала, что ты можешь оказаться тем, кто запустит его память.
— Я буду, но мне нужно несколько минут, чтобы окончательно проснуться, — отвечаю я, жалея, что не поспал еще несколько часов.
— Приходи как можно скорее, — повторяет она. — И тогда мы сможем обсудить эту статью на первой полосе «Times».
— Прости мама, — меня передергивает от мысли, что она видела ее. — Я понятия не имел, что Перри собирается использовать их таким публичным способом.
— Откуда они взялись? — спрашивает она с растущим раздражением в голосе.
— Некоторые из шкатулки из кедра, другие — из шкафа Рея, — признаюсь я, и мне становится мгновенно стыдно, что мы сделали это за их спинами. — Я только хотел, чтобы федералы отвязались от меня. Я понятия не имел, что Перри мог сделать их достоянием общественности.
— Тебе повезло, что ты проснулся сегодня, — говорит она сухо. — В противном случае я бы, наверное, натравила на вас всех чертей.
— На самом деле, скорее всего мы квиты, — отвечаю я, чтобы вернуть ее же слова ей сторицей. — За то, что разрушила мои отношения с отцом.
После минутного молчания, она говорит:
— Давай сосредоточимся на твоем брате.