- Киёки Татцухара – японская бизнес-леди, которая часто наведывается в Южную Корею по делам, - ответил Арон, хитро прищурившись. – В Токио у неё есть муж, двое детей, а здесь мы – Снежные принцы!
- Так она со всеми вами встречалась? – опешил я, не обращая внимания на Бэкхо, подсовывавшего мне ботинки.
- Ну, я с ней немного общался, а вот все остальные побывали в её койке, - фыркнул ДжейА и задорно мне подмигнул. – Рен, теперь твоя очередь!
- Но я не готов к… такому, - испуганно выдохнул я, вцепившись пальцами в тугой ворот рубашки.
- Татцухара тоже, - услышал я голос Мин Хёна, спускающегося со второго этажа.
Парень был одет в не менее роскошный, чем у меня, костюм, волосы тщательно уложены, а холёное лицо не выражало абсолютно никаких эмоций.
- Киёки пригласила тебя в театр на премьеру сезона, - снисходительно пояснил он, легко потеснив вставшего на его пути Арона. – В перечне услуг она выбрала беседу и, в качестве бонуса, возможность подержать тебя за руку. Если она позволит себе что-то большее, что маловероятно, ты можешь сразу пожаловаться наблюдателям, и её исключат из списка клиентов, потому что по мнению нашей непревзойдённой Эйли, за всё нужно платить.
- Ну да, вы просто познакомитесь и, если она на тебя западёт, то тогда бонусы будут расти в геометрической прогрессии, - объяснил мне ДжейА.
- С Татцухарой ловить нечего – она никогда никого из нас не выкупит, - отмахнулся Арон, облокачиваясь на стену.
- А кто такие наблюдатели? – пристал я к Мин Хёну, поправляющему перед зеркалом бабочку.
- Это сообщники Эйли – они присутствуют на каждом свидании и следят за тем, чтобы клиенты не позволяли себе лишнего, - покосился на меня парень.
- Что, даже в спальне следят?! – ужаснулся я, чувствуя, как на висках выступает пот.
- Нет, но дежурят у дверей, - серьёзно ответил Мин Хён, а я так и не понял шутит ли он, или говорит правду.
- А у тебя тоже свидание? – осторожно поинтересовался я, когда брюнет начал натягивать ботинки.
- Нет, Татцухара заказала нас двоих, - усмехнулся он, резко разгибая спину.
***
Сдав вещи в гардеробе, мы с Мин Хёном вошли в роскошный зал и тут же оказались вовлечёнными в водоворот людей – куда ни кинь взгляд, всюду блеск бриллиантов, облака дорогих духов, шикарные меха и лживые улыбки. Я старался держаться поближе к парню, изредка хватаясь за край его пиджака, и продолжая испуганно озираться. Классическая симфония, которую исполнял живой оркестр, действовала на нервы, и я начинал дёргаться ещё больше, едва сдерживая себя, чтобы не хлопнуться в обморок от страха.
- Ну, ты как? – шепнул мне Мин Хён, когда мы миновали оживлённый холл.
- Нормально, - пробормотал я заплетающимся языком, устало прислоняясь к стене.
- Привыкай, теперь это твоя реальность, - улыбнулся брюнет, а я лишь сердито закатил глаза – о да, успокоил. – Киёки ждёт нас в зале, нехорошо заставлять даму скучать в одиночестве!
Неуверенно кивнув, я зашагал следом за решительно настроенным Мин Хёном. В театре он ориентировался неплохо, видимо, не первый раз сюда приглашён. Мы миновали несколько коридоров, поднялись по роскошной мраморной лестнице, свернули в пустынный зал и не спеша приблизились к массивной двери, возле которой стоял секьюрити, на удивление оказавшийся стройным мужчиной с малейшим отсутствием мускулов. Хотя, признаюсь, этот факт не сделал его менее опасным в моих глазах.
- Госпожа Татцухара заждалась, - криво улыбнулся незнакомец, вглядевшись в наши лица, после чего отошёл в сторону, потянув за ручку двери.
Я покосился на невозмутимого Мин Хёна, спокойно переступившего порог, и робко шагнул следом. Мы оказались в темноте и я неуверенно развёл в стороны руки, стараясь нащупать хоть что-то. Когда глаза немного привыкли к сумраку, я удивлённо воззрился на Мин Хёна, успевшего поцеловать пальчики великовозрастной дамы, и теперь парочка слегка насмешливо смотрела на меня. Мгновенно опустив руки, я одёрнул задравшийся пиджак и приблизился к незнакомке на дрожащих ногах.
- Здравствуйте, - прошептал я, облизнув пересохшие губы.
- Какой милый мальчик! – женщина расплылась в улыбке и протянула руку к моей щеке, но тут же её отдёрнула, будто обожглась. – Ах, негодник, ты заставляешь меня забываться!
Я испуганно посмотрел на Мин Хёна, но тот лишь медленно взмахнул ресницами, послав мне сигнал, что всё в порядке.
- Меня зовут Киёки Татцухара! – представилась дама, протягивая руку.
- Рен, - выдохнул я, крепко сжав тонкие пальцы и тут же их отпустив.
Киёки в замешательстве посмотрела на меня и тихо рассмеялась, пригласив нас присесть. Видимо, опасаясь быть кем-то замеченной, она специально выкупила весь балкон, и мы находились здесь втроём. Сев между мной и Мин Хёном, Татцухара бросила пристальный взгляд вниз, на сцену, которая пока ещё была пуста, и на зал, медленно заполняющийся зрителями.
Постаравшись ничем не выдать своего любопытства, я исподтишка разглядывал Киёки, сидевшую в опасной близости от меня. На вид ей было около сорока пяти. Довольно упругая для её возраста кожа и неестественно припухлые губы, натолкнули меня на мысль, что Татцухара не раз прибегала к услугам пластических хирургов. Фигура, к слову, была у неё замечательная – сразу видно, что и на диетах сидит, и спортом занимается. Одета в длинное чёрное платье, сшитое так, что вся её спина была обнажена и прикрыта лишь песцовой накидкой, небрежно сползшей с левого плеча.
- Ты любишь театр? – неожиданно спросила женщина, повернувшись ко мне.
Я уставился невидящим взором в её тёмно-карие блестящие глаза, и слова застряли где-то в горле. Просто неожиданно представил Татцухару, годящуюся в матери, обнажённой в моей постели, и меня чуть не вывернуло от отвращения.
- Рен, ты такой бледный, - задумчиво произнесла она, слегка наклонившись ко мне. – Я теперь жалею, что выбрала лишь один бонус!
В зале медленно погас свет и началось представление. Постаравшись хоть немного отвлечься, я прилип взглядом к сцене, но мои мысли были далеки от разворачивающихся там событий. Я прислушивался к дыханию Киёки, следил за каждым её движением, но всё же пропустил тот момент, когда она положила свою ладонь на мою руку и нежно провела по коже острыми коготками. Так и не выпустив моей руки на протяжении всего представления, она задумчиво смотрела на сцену, как и безэмоциональный Мин Хён, глядевший в пустоту.
- В следующий раз я не поскуплюсь! – шепнула Татцухара мне на ухо и, подобрав подол платья, поднялась с мягкого сидения.
Она вышла из двери за секунду до того, как в зале вспыхнул свет и раздались бурные аплодисменты. Я ошарашено уставился на Мин Хёна, но тот лишь ободряюще мне улыбнулся, громко хлопая в ладоши. Последовав его примеру, я незаметно провёл ухом по плечу, будто стараясь бесследно стереть обжигающее дыхание Киёки.
Когда мы вышли из зала, то вновь оказались вовлечёнными в бурный поток людей, спешивших к выходу. Мин Хён устало закатил глаза и оттащил меня к одной из колонн, устало прислонившись к ней спиной.
- Не люблю толпу, - пожал он плечами, верно истолковав мой недоумённый взгляд.
- Я просто хочу побыстрее вернуться домой, - пробубнил я, разглядывая блестящие носы ботинок.
- Это не дом – и не твой, и не мой. Это тюрьма, - вздохнул Мин Хён, прикрывая ресницы.
- Если это моя реальность, то я хочу сдохнуть, - простонал я, бессильно уронив голову на грудь.
- Мин Хён? – услышал я удивлённый вопль и резко обернулся.
От толпы людей отделилась хрупкая женская фигурка и торопливо направилась в нашу сторону. Даже туфли на высоком каблуке не делали её внушительнее, и в лёгком шёлковом платье приятного бежевого цвета, незнакомка казалась хрупкой фарфоровой куколкой, созданной рукой непревзойдённого мастера. Карамельные волосы подстрижены под каре, блестящие глаза умело подведены карандашом, пухлые губки нежно поблёскивали в свете ярких люстр, и это придавало ей ещё большее сходство с куклой.