Прыть неожиданно появившегося недоброжелателя быстро обуздал адвокат, дядька был вхож во многие кабинеты, поэтому уже на третий день девушка занялась тем, чем и должна заниматься на своем месте, а не изображать из себя ФБР и ЦРУ в одном флаконе. Однако, если я раньше просто хотела по человечески помочь нашей консьержке, то теперь, в свете последних поползновений органов, надо было быть в курсе всего происходящего.
В нехилой компании мы оказались, люди здесь подобрались далеко не простые, так оно и понятно, цены на квартиры в этом доме демократичными никак не назовешь.
— Это Лена Дорохова из сто семьдесят пятой, — меж тем продолжает комментировать очередные кадры Антонина Андреевна, — родители в разводе, брат ее уже года три как женился и живет отдельно, мать навещает редко. Кстати, недавно узнала, что он активно продвигается по службе, что-то с полицией связано, где его отец продолжает служить.
Раз его отец продолжает служить в таком возрасте, и может влиять на карьеру своего сына, то должность у него о-го-го. Хорошее прикрытие для дочки.
— Кто-то из друзей к ней приходит? — Сразу следует вопрос с моей стороны.
— Из парней нет. Ее мама Татьяна Федоровна, следит за этим строго, только ее подружка из соседнего подъезда иногда бывает у них. Вот та — шалава, — вздыхает вахтерша, — связалась с компанией.
— С компанией? — Тут же пытаюсь раскрутить очередную шероховатость — уже потеряла им счет, за то время пока смотрим документальные "фильмы".
— Ну да, жизнь-то вокруг кипит, а денег на гулянки не хватает, вот и жмется к тем, у кого они водятся.
— Если у компании деньги водятся, то они вряд ли опустятся до банального грабежа, — вздыхая, отметаю очередную "наколку".
— В том-то и дело, со странностями они, — тут же возражает Антонина, — слышала от сменщиц, что хоть автомобили у них и дорогие, а курить иногда у прохожих клянчат.
— А вот это уже интересно. — Зацепка снова обрела значимость, позднее надо будет ее тоже отработать, ведь как раз у подобных "мальчиков" мозги набекрень. — А где Татьяна Федоровна работала?
А это уже не зацепка, это уже полноценная версия, оказывается, мать этой Лены работала на том же предприятии, что и наша ограбленная соседка. Дальше уже было немного легче, хоть версий у меня по-прежнему был целый воз и тележка, но постепенно они отпадали по мере выявления новых фактов, а вот версия участия "шалавы" и ее друзей наоборот крепла. Окончательно эта версия оформилась как основная, когда я поняла, что попасть из одного подъезда в другой труда не составляет, достаточно иметь ключ от выхода на крышу здания. Да даже и ключа, как такового не надо, если очень хочется, то можно пролезть с крыши в подъезд через люк обслуживания механизма лифта, хоть этот путь довольно-таки грязный. Еще два дня понадобилось на то, чтобы просмотреть видео с уличных видеокамер, доступа к ним мне, естественно, никто не давал, но люди везде остаются людьми и, несмотря на громкие запреты и инструкции, копии наша вахтерша получить сумела.
— Все! — Я вскочила из-за монитора, разминая затекшую от долгого сидения свою самую ментально чувствительную часть тела. — Потенциальных грабителей мы вычислили, но это мало вам поможет Антонина Андреевна. Теперь надо установить личности наших "подозреваемых", а вот этого сделать мы с вами сами не можем, знакомая Елены и под пытками не выдаст своих подельников, даже если удастся ее на чем-то зацепить. К тому же, судя по авто, родители у мальчиков не из бедствующих, а ограничения с наличностью, скорее всего, связано с воспитательным процессом. Так что нужен другой подход, который исключит из нашей схемы участие родителей и их адвокатов.
— Ненадежно это все, одни предположения, — задумалась вахтерша, — мне совершенно непонятно на основании чего ты сделала такие выводы.
— Так прямых доказательств мы не имеем, — отвечаю женщине, — большинство обвинений в нашей стране основывается на косвенных данных, не сумел доказать, что не верблюд, пожалуйте в зоопарк с колючей проволокой и вышками. Сейчас так почти все следаки работают, если нет хорошего адвоката со связями, считай, пропал, и называется сие "дундуковый" метод. То есть следователь вообще не думает, всякие дедуктивные методы отвергает сходу, только демонстрирует свою недалекость и тупость, его задача любыми путями привязать первого подходящего к преступлению, а дальше делать ничего не надо, пусть теперь обвиняемый сам ищет преступника и собирает доказательства своей невиновности. Найдет — его счастье, а нет — не судьба. Или наоборот судьба, она ведь необязательно должна быть доброй.