— Ну, люди лажают гораздо сильнее, чем ты, бро. Поверь. — Он наклонился вперед с серьезным выражением лица. — Это дерьмо с Заком чертовски ужасно, но ты не знал, что это могло произойти. Сидни умная девушка. Она переживет.
— Не думаю, что я сам смогу пережить это. — Я замолчал, уставившись на стол. — Но этот мудила причинил ей боль из-за моих поступков в прошлом. Если бы не я, то она никогда бы не прошла через это.
— Но это же не ты причинил ей эту боль.
— А разве есть какая-то разница?
— Да, — решительно возразил Таннер. — Разница огромная. Ты создал эту ситуацию, но ты не мог предугадать, что этот мудила может что-то сделать. Это не твоя вина, бро. Нет.
Я понял, что он имеет в виду, но этого недостаточно, чтобы освободиться от всей своей вины.
— И это не такая уж и большая проблема, — сказал Таннер, глядя мне прямо в глаза. — Ты соврал ей насчет Саши?
— Блядь! — Я поднял руки. — Я не знаю наверняка. В смысле, когда Сид спросила меня о ней, это было до того, как между нами что-либо произошло. Я даже не думал, что Сид относится ко мне не как к другу. Я сказал, что между нами не было ничего такого. И мы не спали. Мы перепихнулись как-то год назад. Я просто не подумал об этом, когда сказал это Сид.
— Хммм, формальности та еще херня. — Таннер допил свое пиво и сузил глаза. — Ты реально думаешь, что Сид по уши влюблена в тебя?
— Нет. Не думаю. Я не могу думать так, потому что...
— Если это не так, то это может разрушить вашу дружбу. Я понял, но черт бы побрал эту девчонку... должно быть, ты столкнулся с серьезным отказом. — Он пожал плечами. — И это все имеет смысл, учитывая, что ты тайно желаешь ее — и это дерьмово.
— Это так заметно?
Таннер рассмеялся.
— Да, чувак, ты заводишься только от того, что кто-то просто смотрит в ее сторону. Черт, да даже если я смотрю на нее слишком долго, ты начинаешь злиться. А когда ты пошел за Нейтом? Это, конечно же, было сделано только из-за преданной «дружбы».
— Заткнись, — прорычал я.
Он ухмыльнулся.
— Так что ты собираешься делать? Будешь вести себя как телка или все исправишь?
— Не понял? — Я тряхнул головой. — Дружище, тебе реально повезло, что ты мне нравишься.
— Тебе реально повезло, что я не веду себя как говнюк. — Он подмигнул, стягивая вниз рукава толстовки, чтоб прикрыть замысловатую татуировку на его руке. — Слушай. Давай серьезно. Ты любишь эту девочку, так?
Впервые жизни я не колебался.
— Да. Я люблю ее, Таннер. — Святое дерьмо, я впервые сказал это вслух. Меня это так потрясло, что даже голос охрип. — Я люблю ее больше всего на свете.
— Так в чем проблема?
Я уставился на него.
— Я более чем уверен, что перечислил все свои проблемы.
— Ты перечислил кучу неудачного дерьма, которое совершил. Все это можно исправить. Ты не совершил ничего непростительного. Никто из вас двоих не умер.
Я не знал, что на это ответить.
— Блядь... — это все, что я смог сказать.
Таннер вздохнул.
— Многие люди готовы убить лишь за шанс быть с тем единственным, кого они любят. Не упусти своего.
Он никогда не рассказывал о своем прошлом, и, кроме странных разговоров между ним и Андреа, он больше ни с кем из девушек по-настоящему не разговаривал. Проскальзывать в их кровать, а потом сваливать? Вот это было в духе Таннера.
— А что насчет тебя? — спросил я.
— Меня? — Он снова рассмеялся. — У меня на это дерьмо аллергия. Любовь? Неет. Все, что я видел, — это плачущие люди и разбитые нахрен жизни. Я не хочу ничего из этого.
От удивления мои брови взлетели вверх.
— Ого. Это... это очень позитивно.
— Да пофиг. Мы говорим не обо мне, и этого не произойдет, а потому сотри со своего лица это выражение.
Я поднял руки.
— Понял-понял.
Таннер склонил голову на бок и натянуто улыбнулся.
— В любом случае, почему ты до сих пор сидишь и разговариваешь тут со мной после всего, что я сказал тебе?
Я на несколько секунд опешил, но потом пожал плечами.
— А кто еще, кроме меня, отвезет твою сварливую задницу домой?
Сидни
Переодевшись в пижаму, я натянула теплый кардиган и спустилась в тапочках вниз. Испытывая чрезвычайную нужду в маминой поддержке, я была разочарована, найдя ее сидящей на диване рядом с папой, разноцветные огоньки от елочной гирлянды поигрывали на их фигурах. Я с трудом подавила желание впихнуться между ними, требуя внимания к себе.
Я направилась в сторону кухни и вынула из шкафа пачку какао. Заварив чашку шоколадного счастья, я поднялась к себе и поставила ее на тумбочку, чтобы немного остыло. Собрав волосы в небрежный пучок, я пошаркала к книжной полке. Мне было необходимо затеряться в хорошей книге, какой-нибудь полной секса и тоски и с обязательным счастливым «и-жили-они-долго-и-счастливо» концом, благодаря чему я полюблю и возненавижу эту книгу одновременно.