Ни за что не признаюсь. Поэтому пришлось солгать.
— Немного.
— Хмм… знаешь что?
Небольшое давление на моей спине заставило меня податься вперед. Я прислонила подбородок к его плечу и закрыла глаза. На мгновение, я с легкостью представила, что мы не в баре с паршивой музыкой, и даже больше — я представила, что мы вместе.
Вместе — именно так, как я хотела.
— Что? — спросила я, прижимаясь ближе и наслаждаясь мгновением.
— Эта крошка мне не друг. — Его дыхание возле моего уха было горячим, и мне понравилось это ощущение. — Сколько я себя помню, ты всегда была мои самым близким другом. Называть ее так — это оскорбление по отношению к тебе.
Я не произнесла ни слова. Так же как и Кайлер. Мы сидели так еще какое-то время. Часть меня хотела забраться на стул и проорать на весь бар, что Кайлер думал обо мне больше, чем о Блондинке. Но другая часть желала пойти домой и забиться в угол, потому что это ничего не меняло. Я пойду в общежитие, а Кайлер притащит Блонди домой.
Один и тот же сюжет повторяется каждые выходные, и Бог знает, насколько часто в будни.
Никто не сможет занять мое место в его жизни. Я знала это. Я была другом, который знал о нем все и кому он доверял больше всего.
Я была лучшим другом Кайлера.
И именно по этой причине он никогда не полюбит меня так, как люблю его я.
Глава 3
Cидни
Идиотские колесики чемодана налетели на дешевый коричневый коврик у порога дома Кайлера, выбивая меня из равновесия. Волосы упали на глаза, когда я пошатнулась. Пришлось вскинуть руку в попытке выровняться, и в последний момент вещи, которые я держала, начали выскальзывать.
Мне придется сделать ужаснейший выбор, причем быстро. Позволить упасть либо электронной книжке, либо капучино.
Обе вещи были жизненно необходимы, но книжка для меня словно драгоценный ребенок, слишком хрупкий и важный.
Покрепче сжав ее, я позволила кофе упасть на землю. Темная жидкость растеклась по коврику, и теперь это напоминало место преступления.
Я вздохнула.
Да уж, занятия по йоге, которые я посещала 2 раза в неделю после психологии и права, явно пошли на пользу моим рефлексам. Я подняла стаканчик и выкинула его в мусорный бак.
Сделав глубокий вздох, я постучала в дверь и начала нетерпеливо постукивать ногой. Прошло пару секунд, но я вообще ничего не услышала, даже звука шагов.
Я снова постучала, и когда ответа опять не последовало, я развернулась и прислонилась спиной к двери. Кайлер был тем еще соней. Бессмысленно звонить ему на мобильник. Ничто, кроме ядерной бомбы, не в силах разбудить его.
Мой взгляд переместился на электронную книжку. Черт, я потеряла страницу. А ведь становилось интересно. Аид появился в круглосуточном магазине. Ох. Проведя рукой по экрану, я прокрутила несколько...
Внезапно дверь открылась, и я начала падать назад. Я резко развернулась, и моя ладонь коснулась горячей голой кожи. Сильная рука обхватила талию, предотвращая от падения лицом прямо на ровный, коричневый мужской сосок.
О Боже милостивый...
Вырываясь, я отскочила назад. Воздух покинул мои легкие, а глаза расширились. Я стояла лицом к идеальной груди — к той самой груди, которую каждый захотел бы потрогать. Мои глаза проводили осмотр без моего разрешения, перед взором было столько загорелой кожи, что вспомнилась сцена из «Супер Майка». Самое смешное, что сколько бы раз я ни видела Кайлера полуголым, это не переставало поражать меня.
Кайлер был бегуном и лыжником, в зависимости от времени года, и это сказалось на его теле. Гладкая кожа обтягивала невероятно рельефный пресс. Слева от пупка располагалось маленькое родимое пятно. По какой-то причине оно всегда мне нравилось.
На нем были надеты боксеры с красными шапками Санты и разноцветными подарками на них. Ну, думаю, такой Рождественский комплект многие люди не прочь найти под елкой.
Многие, включая меня.
Мои щеки запылали. Мозг был готов получить строгий выговор.
Полные губы изогнулись в усмешке, как будто Кайлер знал, о чем я думала, а темным волосам требовалась расческа. Выглядело так, словно он провел ночь с кем-то, кто запускал в них руки.
Во мне все упало. Я вернулась в общежитие до того, как он ушел из бара. Он бы не привел Блондинку домой. Стоп. О чем я говорю? Он бы очень даже привел ее домой.
— Ты пахнешь как... ванильное капучино.
Я моргнула. После сна его голос был глубоким и немного хрипловатым.
— А? Ой, я уронила кофе. Извини.
Улыбка появилась на его лице.
— Ты рано.
— Нет, не рано.
— Рано, как обычно, — продолжил он, делая шаг назад, и посмотрел через плечо, когда из ванной послышался звук воды. Он вздохнул. — Ты не обрадуешься.
Кровь отлила от моего лица, что очень глупо. Меня совершенно это не заботило, с большой буквы С.
— Все нормально. Могу подождать в коридоре.
Нахмурившись, Кайлер посмотрел на меня:
— Ты не будешь ждать в коридоре, Сид.
Он прошел в коридор, совершено не заботясь о том, что кто-то мог увидеть его голым. Передо мной открылся отличный вид на мускулистую спину. У него была татуировка — фраза, обхватывавшая всю спину. Какое-то выражение на непонятном языке, которое он наколол в 18. Не знаю, что оно значит. Никто не знает.
Но это не единственное его тату. Мои губы растянулись в улыбке.
Он проиграл спор Таннеру, и теперь красное сердечко красуется на его правой ягодице.
Кайлер был человеком слова.
Неся мой чемодан, он проворчал:
— Что ты там понабрала? Легион толстых и злых детей?
Я бы закатила глаза, вот только они сфокусировались на мышцах на его руках. Боооже. Сделайте мне промывание мозгов.
— Он не настолько и тяжелый.
— Ты перестаралась. — Он внес чемодан в квартиру и закрыл дверь. — Мы едем на 5 дней, Сид, не на месяц.
— Какая разница, — пробормотала я, взглянув на узкий коридор. Кто-то выключил воду. — Итак...
— Устраивайся. — Проходя мимо, он дернул меня за нос. Я ударила его, но он с легкостью увернулся и рассмеялся. — Что читаешь?
— Не твое дело.
Я проследовала за ним в комнату. Он любил держать все в чистоте, что очень странно для 21-летнего парня, у которого дома есть уборщица. Но так было не всегда.
— Милое название.
Я остановилась около зеленовато-оливкового дивана.
— Милые боксеры. Твоя мама подарила?
— Нет, твоя.
— Очень остроумно.
Взглянув через плечо, он подмигнул, запуская пальцы под резинку боксеров и стягивая их так, что теперь показывалась задница.
— Господи, — я наклонилась к дивану, схватила подушку и кинула в него. Он поймал и отправил ее обратно. Подушка отскочила от моей груди и упала на пол.
— Тебе понравилось.
Хотя у него и потрясная задница, но я начала говорить, что это не совсем то, что мне хотелось бы увидеть, как вдруг дверь ванной распахнулась с громким стуком.
Я затаила дыхание.
Кто бы это мог быть? Когда я уходила из бара, Кайлер был окружен целым отрядом из девушек. Длинноногая блондинка со средним именем «ДжеллО»? Или та сексуальная брюнетка с гортанным смехом, который мне так не понравился? Если я пыталась быть сексуальной, то звучала как гиена. Была ли это рыжая, которая не могла решить, кого выбрать — Кайлера или Таннера? Вариантов была масса.
Длинные, загорелые ноги — первое, что увидела, а затем — джинсовую юбку, которая слегка перевернулась. Ноги я узнала сразу, как и юбку.
Это была Блондинка — королева кубиков льда.
За окном где-то минус 15 и лежит снег, а эта штучка вырядилась так, будто находится в Майами.
Я почувствовала себя неуютно в поношенных джинсах и безразмерном свитере. Не говоря еще про спортивный лифчик.
Она взглянула на меня и нахмурилась. Под ее глазами размазалась черная тушь.
— Кто это, малыш?
— Вы встречались в Сухом Доке. — Кайлер подошел ко мне и поднял подушку. — Не припоминаешь?