– Никто не хочет быть один, Робби.
Сострадание сошлось в битве с жаждой справедливости… и проиграло.
– Раньше они были повсюду, папа. До того, как мы приперлись. Мы все у них отняли! Мы заслужили свое одиночество.
В ту ночь мы отправились на Фалашу, планету настолько темную, что обнаружить ее удалось лишь благодаря везению. Эта сирота без солнца блуждала в открытом космосе. Когда-то у нее была своя звезда, но в эпоху бурной юности планету вышвырнуло за пределы родной системы.
– Когда я учился в школе, про такое даже не упоминали, – сказал я сыну. – Теперь мы думаем, что планет-изгоев может быть даже больше, чем звезд.
Мы наблюдали, как Фалаша дрейфует в межзвездной пустоте, в вечной ночи и при температуре на несколько градусов выше абсолютного нуля.
– Зачем мы пришли сюда, папа? Это самое мертвое место во Вселенной.
– Ученые считали так же, когда мне было столько лет, сколько сейчас тебе.
Время идет, и мы перестаем верить в то, что считали аксиомой. Первый урок Вселенной таков: нельзя делать умозаключения на основании единственной посылки. Разве что других нет. Значит, их надо отыскать.
Я обратил его внимание на густую парниковую атмосферу и горячее ядро. Продемонстрировал, как приливное трение от крупной луны искривляло и сжимало планету, еще больше ее нагревая. Мы приземлились на поверхности Фалаши.
– Круть! – сказал мой взволнованный сын.
– Температура выше точки замерзания воды.
– Посреди открытого космоса! Но тут нет солнца. Нет растений. Фотосинтеза. Ничегошеньки нет.
– Жизнь всеядна, – напомнил я ему. – Свет – просто одна из разновидностей пищи.
Мы отправились на дно океанов Фалаши, к срединным хребтам. Направили лучи фонарей в самые глубокие разломы, и Робби ахнул. Повсюду была жизнь: белые крабы и моллюски, фиолетовые трубчатые черви и порхающие, складчатые существа, похожие на ткань. Все питалось теплом и химией, сочащимися из «черных курильщиков».
Робину все было мало. Он наблюдал, как микробы, черви и ракообразные учились новым трюкам, поедали сородичей и распространяли питательные вещества по морскому дну, в окружающих водах. Проходили целые эпохи, века, даже геологические эоны. Океаны Фалаши наполнились новыми формами жизни: всевозможными жуткими тварями, которые плавали, удирали друг от друга и соревновались в хитрости.
– Пожалуй, хватит, – сказал я.
Но он хотел посмотреть еще. Подводные вулканы извергались, потом остывали. Течения менялись. Небольшие потрясения и локальные катастрофы благоприятствовали тем, кто вел себя скрытно. Неподвижные ракушки превратились в свободных пловцов, а пловцы развили дар предвидения. Искатели приключений колонизировали новые места.
Робин был очарован.
– Что произойдет еще через миллиард лет?
– Как-нибудь вернемся и посмотрим.
Мы оторвались от поверхности черной, как смоль, планеты. Она съежилась под нами и в мгновение ока снова стала невидимой.
– Как же мы вообще обнаружили это место?!
Да уж, странная история. Цивилизация медлительных, слабых, голых и несуразных существ на гораздо более удачливой планете пережила несколько вымираний, продержалась достаточно долго и узнала, что гравитация искривляет свет повсюду во Вселенной. Без всякой уважительной причины и за безумные деньги мы создали прибор, способный с расстояния в десятки световых лет увидеть малейший изгиб звездного света, создаваемый этим маленьким космическим телом.
– Да ну тебя, – сказал мой сын. – Выдумываешь.
Такие уж мы, земляне. Не угомонимся, пока всей Вселенной не докажем, что наши выдумки – самая настоящая правда.
Выехали на рассвете. С восходом солнца Робби чувствовал себя лучше всего. Он унаследовал это качество от своей матери, которая могла еще до завтрака разобраться с десятком катастроф некоммерческого характера. В то утро он бы даже к изгнанию отнесся как к приключению.
Когда мы уехали в отпуск, ситуация в стране была нестабильной, из-за нескольких дней почти без связи я начал беспокоиться о том, что нас ждет. Терпел, пока мы не покинули Теннесси, и лишь потом включил новости. Через два заголовка пожалел о своем решении. Ураган Трент, чья скорость ветра достигала около ста миль в час, отправил в море значительную часть Саут-Форка, что на Лонг-Айленде. Флоты США и Китая играли в ядерные кошки-мышки у острова Хайнань. Восемнадцатипалубный круизный лайнер «Краса морей» взорвался у Сент-Джонса, Антигуа; десятки пассажиров погибли, еще сотни получили ранения. Ответственность за случившееся взяли на себя несколько группировок. В Филадельфии распаленные бесконечными войнами в соцсетях ополченцы Истинной Америки напали на митинг ЧУЭ, и три человека погибли.