Тихонько поскрипывала рессорами карета, медленно продвигаясь по горному серпантину. Транспортная система империи до сих пор несказанно удивляла демона. Сообщение между крупными населёнными пунктами осуществлялось посредством стационарных порталов, осуществлявших грузовые и пассажирские переброски, по городским улицам ездили аккуратные маленькие возки на магическом ходу, но если требовалось добраться в сельской местности, в ход шла живая тягловая сила.
На сиденье напротив Ашам тихо подрёмывал Йёргун Аускайте, напросившийся в сопровождающие к Святилищу. Никаких дуэний и прочих бесполезных особ в своём личном пространстве Ашам не терпела, а потому в поездке её сопровождала солидная охрана, пара девушек-прислужниц и церковный иерарх.
Храмовый комплекс святилища находился довольно высоко в Скалистых Горах, где начинал уже сказываться недостаток кислорода для людей непривычных к большим высотам. Поэтому, а ещё потому, что наладить сюда прямой портал из-за особенностей местного магического поля оказалось невозможным, место было малопосещаемым. Неизвестно, что собиралась увидеть Ашам, но реальность её не впечатлила. Святилище представляло собой несколько небольших, прилепившихся к боку почти отвесной скалы домиков. Почти таких же, какие они видели в небольшой горной деревеньке, какую они проезжали совсем недавно.
Демон вышла из кареты во дворе храмового комплекса и, стараясь не обращать внимания на царившую вокруг неё суету, постаралась расслабиться и почувствовать это место. Да, здесь, как нигде, чувствовалось главенство содержания над формой. При общей невзрачности, место действительно было необычным. Сквози хрустально-прозрачный горный воздух, казалось вот-вот проступят очертания чего-то иного, нездешнего. Здесь очень хорошо чувствовалась связь со всеобщим духовно-нематериальным пространством.
Спотыкаясь и путаясь в полах длинной утеплённой мантии, к ней подбежал невысокий молодой человек и зачастил скороговоркой:
— Рад приветствовать Заместителя Императора в нашей скромной обители. Я Седвик Вений, настоятель Святилища Девяти Пророков и полностью в вашем распоряжении, прекрасная госпожа.
Ашам несколько мгновений удивлённо рассматривала представшего перед ней молодого человека. Она ожидала увидеть на этой должности кого-то постарше и посолидней, что ли. Первую часть приветствия он выпалил без запинки, потом начал путаться в словах, повторяя по нескольку раз одни и те же фразы. Чтобы не смущать его ещё больше, она позволила увести себя в заранее приготовленные комнаты.
Часом позже Ашам дожидалась настоятеля в угловой гостевой в компании Йёргуна. Это была небольшая, как и все помещения святилища, комната, каменные стены которой были задрапированы безыскусными гобеленами, выполнявшими скорее функцию утепления, чем украшательства.
— Я не ожидала встретить во главе обители человека настолько молодого и бесхитростного.
— Специфика работы. Хозяйство здесь маленькое, больших усилий по управлению не требует. Его основная задача — создавать для медиумов комфортные условия существования. А они, по сути, просто большие дети, — Йёргун пожал плечами, не зная как объяснить повелительнице, что кандидата на эту должность отбирали за педагогические способности и умение общаться с искренней любовью и заботой с умственно неполноценными, чем по каким ещё критериям. — Кстати, вы не ощущаете чего-нибудь этакого, — он пошевелил пальцами в воздухе.
— Вы о пророческих видениях? Нет, ничего такого. Мне здесь просто удивительно комфортно.
Йёргун иронично хмыкнул. Степень её комфорта можно было оценить на глаз: в то время как остальные мёрзли и кутались, Ашам щеголяла в лёгком муслиновом платье.
В гостиную влетел слегка встрепанный настоятель, за ним следом, цепочкой вошли возбуждённые и встревоженные медиумы. Двенадцать человек, как и говорил когда-то Йёргун. Дети от восьми, приблизительно, лет и взрослые лет до двадцати пяти — двадцати шести. И ей даже не требовалось спрашивать, почему среди них нет людей более старшего возраста. С такими явными признаками болезни (почти у всех был очень явственно деформирована голова) удивительно, что они вообще успевают повзрослеть. Не иначе, как храм делает всё возможное, для продления жизни своих медиумов.