Близость, короткая и жаркая, оставила после себя кровавые разводы на внутренней стороне бедер. Места укусов тоже горели огнем. После звериной короткой случки оборотень презрительно отпихнул его, предоставив зализывать раны в одиночестве, и Ксено, устроившись спать на сундуке в чулане, долго тихо подвывал от боли. Теперь все было кончено. Через пару недель или даже раньше, к ближайшему полнолунию, появятся первые признаки болезни, его вышвырнут за порог, и он будет скитаться по лесам, где неминуемо замерзнет и умрет. Его всего трясло. Он вспоминал Волдеморта, проницательный взгляд его глаз, в которых пробегала красная искра, и мучительно обо всем жалел.
— Мой Лорд, почему?
Волдеморт в это время, сидевший в высокой башне здания Министерства Магии, нахмурился и потер лоб. Ему смутно казалось, что кто-то его зовет, и оставленный Мэнор с пьяными спящими обитателями привиделся как наяву. Что-то его тревожило, но что конкретно, сказать он не смог, но все же решил наведаться туда следующим же утром. Потом вспомнился полусумасшедший Лавгуд с его безумными идеями… Волдеморт уже успел подумать, что напрасно настолько строго обошелся с ним. Но, в конце концов, он всего лишь запретил ему отлучаться и сбегать. Глупый. Не понимает, что за порогом Мэнора ему придется хуже: такого безумца рано или позно схватят и бросят в Азкабан или другую магическую тюрьму, откуда вызволить его будет не так-то просто. Стоило ему, конечно, все объяснить, но белобрысое недоразумение вечно витало в облаках и наверняка пропустило бы мимо ушей все его предостережения.
Наутро, изрядно уставший после споров с министерскими чиновниками и попыток стереть все следы об маглорожденных волшебниках любые сведения из архивов, Волдеморт вернулся в Мэнор и устало прошел в покои. Стояло позднее утро. В покоях было тихо и пусто.
— Лавгуда ко мне, — приказал он домовику и устало растянулся на постели. Несмотря на бледность, на труп он не походил хотя бы тем, что хотел, чтобы кто-то согрел его постель. Он прикрыл глаза от утомления и первое время даже не обращал внимания на робко сжавшуюся фигуру Ксено в углу постели. И что он так вздрагивает? Испугался? Он ведь с ним не в первый раз. Потом Волдеморт все-таки потянулся и прижал Ксено к себе спиной. А затем увидел синевато-багровый кровоподтек на его шее. И еще один, и еще. Они уходили вниз: красные следы укусов виднелись даже вокруг сосков, а там Волдеморт не позволял ласкать его даже себе. Края серой порванной хламиды все были в бурых пятнах подсохшей крови.
— Что это? — спросил он.
Ксено уткнулся лицом в постель и снова вздрогнул.
========== Часть 5 ==========
— Что случилось?
Голос Лорда показался ему довольно холоден, и Ксено замер на время, не ожидая, как обычно, хорошего, и делая вид, будто не расслышал.
— Ксенофилиус Лавгуд, — в этот раз звучал с укором, мол, “я вижу, что ты не спишь”.
Внутри что-то сжалось от обиды и страха, и Ксено понял, что слезы уже текут. Совершенно без его желания, обжигая лицо. Волдеморт нависал над ним сверху, приблизившись вплотную, — касание, которого он ещё год назад ужаснулся бы, — но теперь было все равно. Волдеморт о чём-то расспрашивал, даже прикрикнул, но тщетно. Ксено трясло и вымолвить он ничего не мог. Прошептал, задыхаясь, “оборотни” и все. Скоро тёмная тень господина исчезла, и он надолго замер, уткнувшись в угол, но сон не шёл — ему было дурно от страха.
Тёмный лорд через четверть часа вернулся.
— И что тебя понесло к оборотням? Заперся бы наверху.
Но Ксено все ещё вздрагивал и снисходительных укоров не слышал.
— Ну, чего ты хочешь? Не показательной казни, надеюсь? Я их выгнал.
— Все равно. Он меня искусал, господин, а противоядие пить, наверное, уже поздно, — обречённо признался Ксено.
А Волдеморт неожиданно рассмеялся. Говоря точнее, презрительно фыркнувши.
— Я ожидал, ты окажешься чуть умнее и вспомнишь, что ликантропия передаётся со слюной, попавшей в кровь, только если она у переносчика в активной фазе.
Ксено недоверчиво поднял глаза на Волдеморта и впервые решился приподняться с постели и убрать руки от лица.
— Правда? — уточнил он дрожащим голосом.
Волдеморт кивнул и рассмеялся снова.
Для Ксено окружавший его мир стремительно преображался. В один миг гнетущее состояние сменилось приподнятым, тошнота и страх отступили, и даже сам тёмный лорд показался вполне дружелюбным и симпатичным. “Говорили, когда-то он был красив”, — подумалось ему. По крайней мере, ни лицо, ни выражение его больше не казались угрожающими и жестокими.
— Ожил наконец, — прокомментировал Волдеморт, а Ксено решился в последний раз попросить его о помощи:
— Я бы всё-таки выпил зелье. На всякий случай.
— Завтра пошлю за ним в св.Мунго, — пообещал тёмный лорд.
— Это было бы так ужасно — жить в стае, — признался Ксено.
— Правда? — уточнил в свою очередь Волдеморт и притянул его к себе, заставляя сесть рядом. — Ну нет. Никакой стае я тебя не отдам.
— Ох, сэр…
— Ты греешь только мою постель и ничью больше, — буднично закончил Волдеморт. — А теперь прекрати дрожать и дай мне рассмотреть твои “ужасные раны”.
Ксено снова испуганно выдохнул, но позволил стащить с себя верхнюю хламиду, под которой ничего не было. Волдеморт склонился над ним снова, хмурясь: следы жадной страсти ему явно не нравились. А потом Ксено увидел слабый светлый огонёк на конце его палочки, которой тот водил по его телу, и лёгкое тепло, что от него исходило. Все укусы и синяки под ним исчезали без всякого следа, оставляя приятную расслабленность, и довольно скоро кожа осталась светлой и чистой, как была. А самому Волдеморту оставалось лишь думать, что делать с уснувшим на его коленям Ксено. Несмотря на грозное обещание греть постель, будить он его так и не решился.
Часа в три ночи Ксено проснулся от звуков грома. Дождь остервенело бил в стекла старого особняка, бушевала гроза, иногда добела освещая покои темного лорда. Он вздрогнул, услышав очередной раскат грома, дернулся и тут же увидел напротив обращенный к нему взгляд темных глаз с алой искрой.
— Просто гроза. Спи.
И Волдеморт по-хозяйски притянул его к себе, не давая снова забиться в угол широкого ложа. Прижался плоским носом сзади к шее, вдохнул его запах, мягко коснулся губами, но, слава Мерлину, не продолжил, и Ксено, быстро согревшись под его рукой, уснул. Утром Темный Лорд снова покинул Мэнор, но перед этим распорядился принести в покои завтрак, который больше походил на полноценный обед. Оба перекусили; потом Волдеморт снова исчез, а Ксено, полежав еще немного, поднялся и набросил одежду. Покидать пределы покоев не хотелось, хоть его и сильно огорчал тот факт, что он заперт в них, как птичка в клетке. Как ручная диковинная зверюшка темного лорда. Странный и безобидный безумец, которого он спас.
Пока подобные мысли не вогнали его в совсем уж мрачное настроение, Ксено принялся задумчиво бродить по покоям и по кабинету, разглядывая, как прежде, собранные там артефакты. А когда наткнулся снова на справочник магических животных и растений Британии и Ирландии, то окончательно забыл о проблемах, погрузившись в другой мир. Это ему всегда удавалось прекрасно. Он понял, что потерял счет времени, лишь когда входная дверь распахнулась и на пороге вновь возник Темный лорд. Ксено поспешно отбросил книгу в сторону, делая вид, что не интересовался ею, потом потянулся, чтобы спрятать ее за подушку или за спину и за этим поймал на себе цепкий взгляд Волдеморта.