Девятнадцатого ранним утром зарегистрировано землетрясение, эпицентр которого располагался на территории Афганистана, где-то между Файзабадом, Таликаном и Шерханом, в трехстах километрах от Душанбе. В Хороге его сила достигла четырех баллов. Слабо чувствовалось в Фергане и Самарканде. О силе в эпицентре не сообщается. У нас пишут в этот день об урагане над Хайфоном, есть жертвы, разрушения, утонуло сколько-то лодок и баржа. Пострадавшим оказывается помощь. Ураган пронесся еще над двумя уездами. Читаю «Тайфун» Су Дун-по. Он пишет, что тайфуну предшествует «лунная радуга». Так называется новый кинофильм. Но в поэме говорится о первой стадии как о ветре, который предшествует тайфуну. Говорится о небесных конях, несущихся со страшной силой в то время, как от страха притихли тигры и леопарды. Ураган был ночью шестнадцатого или пятнадцатого. В «Клубе» на этой неделе показывают Вьетнам, Гуэ. Один кадр в этой передаче, правда, в сюжете о Румынии, предельно точный. Женщины прядут шерсть прямо как на картине. Новый сюжет о Вавилоне. На фестивале в Сан-Франциско показывают «Новый Вавилон» Козинцева. Когда я разговаривал с Эллой вчера по телефону, в программе «Время» показывали египетские пирамиды Хефрена и говорили, что в них появился газ, воздействующий на зрение и дыхание, и теперь запрещен осмотр внутренних камер. Еще говорят о Газли, добыча достигла планового уровня, а город все еще в развалинах. Испытания, возможно, с целью изменить русло реки, в северной части Каспийского моря, силой шесть и одна десятая балла по шкале Рихтера. Говорят, что не первое, проводимое в мирных целях.
Часть 2
Опять октябрь кончается, дожди. Вера вышла сегодня на работу, а мне надо ехать на укол. Собираюсь заехать к Кире. Вчера, двадцать пятого, обсерватория в Упсале зафиксировала утром подземный взрыв на Новой Земле, силой шесть и две десятых балла по шкале Рихтера. За это время, что я не писал, произошли землетрясения в Греции, в городе Пилос, разрушены дома, предназначавшиеся на слом, одно землетрясение под Ташкентом, в Назарбеке – четыре балла, без разрушений, и вот позавчера, появилось сообщение о землетрясении в Казахстане, в отрогах Джунгарского Алатау. Ощущалось в Алма-Ате и Пржевальске, разрушений нет. Это отмечаются уже слабые толчки, а больших, разрушительных землетрясений, давно уже не было, после Газли и итальянских толчков. Волна пошла на убыль. Судили японца, который в своей книжке предсказал сильное землетрясение в этом году в Токио. Не знаю, чем у него кончилось. Он, собственно, извержение Фудзиямы предсказывал. Произошло извержение на островке Ито. Показывали, как толстый ровный слой пепла счищают с крыш. Говорят, что пепел, при извержениях образующийся, отнюдь не удобрение, а даже ядовит. Извержениями этот год богат. Гавайи, Филиппины, Камчатка, Исландия. Засухи и наводнения, не понять – чего больше. Иногда они чередуются, в Камбодже например. Страны нуждаются в помощи. Эфиопия; Советский Союз покупает много зерна. Наводнения повсеместно на Дальнем Востоке. Северная Корея оказывает помощь Южной. Впервые за послевоенное время. Несмотря на это, за шпионаж в ее пользу многих судят. У них далекоидущие планы объединения двух Корей. Вот чего я не знал заранее, в конце шестидесятых, начале семидесятых, так это того, что Йемен разделится на Северный и Южный. Ну еще о социализме африканского образца меньше знал, в частности, Анголы я не предвидел. А остальные перемены в мире были тогда уже ясны. Даже обращенность на Дальний Восток, в связи с объединением Вьетнама и ужасами Кампучии, была правильной. Землетрясение в Пагане, в Бирме, тогда я просидел, но его можно было предвидеть, помня книгу «Архитектура Бирмы».
Сегодня, двадцать седьмого, передают о подземном ядерном взрыве в районе Семипалатинска, силой шесть и девять десятых балла по шк. Рихтера. В газете пишут о серии подземных толчков на Сицилии, имеются раненые. Предыдущие толчки возле Этны были на той неделе, один человек погиб. Вера завалила меня вырезками из старых журналов. Я что-то должен с ними делать. Сейчас же в одной папке нашелся В. Хлебников – «Труба Гуль-муллы» и несколько стихотворений, а я давно считал их пропавшими. «Индийская средневековая лирика» – перепечатка и кусок дневника моего, отпечатанный Борей. Все это, я думал, затерялось. Вчера Кира отдал мне дневник за восемьдесят четвертый год, кроме последнего куска – двадцать две страницы рукописи. А весь дневник, за полгода примерно, уже перепечатали. Вставляли пропущенные слова, главным образом, имена и названия. Теперь у меня очень много печатного материала – вышло больше ста страниц. Еще не пробовал перечитывать, сижу, весь обложенный вырезками, и не знаю, что с ними делать. Вера вернется, будет ругаться. Сегодня она забегала в середине дня, рассказывала, был в городе марш мира, трудно было с транспортом, но она все же уехала к своим через весь город. Нужно и кое-какие покупки сделать, и с сестрой встретиться. Дождь. Удостоверившись в этом визуально, забываем даже по радио послушать прогноз, температуру. Еще в плаще идет. В эти дни обещали похолодание, но предсказание не сбылось. Холодно было у Киры – окна настежь, но, кажется, не простыл, хотя целый день провел у окна плохо прикрытого. Снова замкнулся дома – отдыхаю. Ибн-Джубайра «Путешествие» они купили, еще несколько книг, все из исламских стран. «Песни пуштунов», «Тадкире», аш-Шахрастани «Книгу о религиях и сектах». Я рассказываю, что в воскресенье будет разыгрываться подписка на трехтомник А. Платонова. Это Киру заинтересовало. Больше, как будто, нового ничего. Рад очень, что с дневником разделались. Но, с другой стороны, что-то придется предпринимать и с продолжением. Вера хочет новую машинку, на старой отказывается работать. Несмотря на это, берем Мандельштама, будет ей работка. После девяти уже звонит, что выезжает. Мне очень спокойно, почти весь день один. Совершенно случайно оказывается дома бутылка сухого. Оно тоже усыпляет, как и портвейны. И вот день разбит надвое, и вечер снова как утро. Мог бы не спать и очень долго, но стараюсь этого не делать. Ложимся вовремя. Правда, ночью еще по привычке могу встать в три, но ложусь снова. За отпуск привыкли спать до полдевятого, и теперь надо снова втягиваться в привычный ритм. Эта тетрадка кончалась осенними записями, и теперь снова осень, так что как бы перерыва и не было. Но накопились записи за это время, особенно много с января восемьдесят четвертого года. Попробуем Боре отдать напечатать в журнале. Что-то из этого выйдет?