На этой неделе умер Ф. Трюффо. В прошлую пятницу похитили и убили отца Ежи Папелюшко.
Вчера, двадцать седьмого октября, произошло сильное землетрясение в Таджикистане. Семь-восемь баллов. Есть разрушения, на место вылетела правительственная комиссия. Оползни, камнепады в горах Памиро-Алая. Эпицентр в Джиргатале. Пишут, что через две недели оно может повториться. Я тут просматривал статью из «Химии и жизни» о способе предсказывать землетрясения по давлению газов в скважинах, там описывался случай, когда давление в скважине под Душанбе предвещало землетрясение в Кулябе, за счет разлома пород скальных, исследованного еще в тридцатые годы, но забытого. О Джиргатале тоже пишут, что эти толчки были предсказаны еще в восемьдесят втором году в специальном сборнике «Прогнозы землетрясений», изданном в Душанбе. Я тут уже скорее на Афганистан засмотрелся. Но там ведь сравнительно недалеко. Только что этот горный край из себя представляет? Шоссе там нет. Несколько сотен, пускай даже несколько тысяч глинобитных домов пришли в состояние негодности для жилья. Туда повезли палатки. Там еще сравнительно тепло – до двадцати трех градусов – прогноз на завтра. Глинобитных домов я повидал, помню в Ташкенте такие дома с надписями на стенах: «дом продается». Люди бегут из таких мест задолго до катастроф, стараются еще успеть имущество продать. Я тут сказал как-то – «набью», в смысле «побью», и сам задумался – кто это так говорил неправильно? Уже не помню, давно, в детстве это было. А в Таджикистане секретарь ЦК Набиев. Вот все, что узнается из этих двух заметок о Джиргатале. Сказать-то нечего. Жертв, как будто, нет. Двадцать восьмого день рождения В. Хлебникова. Отмечал один.
Тридцать первого Верочка захворала. Утром температура, не пошла на работу, вызвали врача. Сидим дома. В газете заметка: «Джиргаталь: никто не остался без крова». В середине дня включаю приемник – убили Индиру Ганди люди из ее охраны. Вот сенсационная новость. Со всех сторон слышно только о выражении соболезнования. Ее сына назначили премьер-министром. Передают некролог. Зашел Кира, поговорили с ним. Он зашел за Беккетом. Под дождем ходил покупать «тридцать шестой» чай. Купил бутылку портвейна.
Утром первого кончил читать дневник. Он получился довольно законченный и похож на хэйанские дневники. Теперь, когда я прочел Горегляда, это особенно чувствуется. Будем отдавать его печатать. А та новая часть, которую я в рукописи Кире передал, повисает в воздухе. Это уже из второй части. Потихоньку работаю над второй частью. Первая начинается землетрясением в Гвинее, а кончается свержением «кровавой диктатуры Секу Туре». Вторая начинается с урагана в Ивановской области, а кончиться должна Новым годом. Но для нее еще мало материала, не выделилось стержневое направление.