Произвольность такой трактовки и прочтения очевидна. Даже если допустить, что загадочный комъ это причастие, невозможно понять, почему автор боится причастия, а не предшествующей ему исповеди. Подобно многим другим случаям на материале киевских граффити, писец (если встать на позиции С. А. Высоцкого) умеет писать, но явно не в ладах с родным языком.
Обращение к снимку и прориси убеждает, что первая буква надписи не «омега» (она слишком отличается по начертанию от несомненного случая употребления этой буквы в третьей строке), а ч с глубокой овальной чашкой (в этом случае левее буквы и под нею случайные царапины); менее вероятно, учитывая возраст надписи и то, что она находится в Киеве (хотя она могла быть сделана и пришлым человеком), что это ш. Третья буква не ъ, а о каплевидной формы с острым верхом. Третья буква во второй строке с такой же степенью вероятности может быть в, как и б. Четвертая буква в четвертой строке повреждена, она больше напоминает ꙋ чем ъ, хотя в соответствии с местным падежом здесь должна читаться именно последняя (благодарю В. Б. Крысько за консультацию по данному вопросу). С учетом этих замечаний надпись читается: что(што?) створю // нѣ веде // комъ (комꙋ?) при//ближю сѧ («Что сотворю, не знаю. Ох мне, к кому приближусь [прибегну?]»).
Текст явно имеет литературное происхождение, возможно, это отрывок покаянной(?) молитвы. Можно привести близкие аналогии: тропарь на утрени во вторник в шестом гласе Октоиха («Что створю г҃и мои г҃и не вѣдѣ кому сѧ приближю») и молитву Кирилла Туровского Иоанну Предтече тоже на утрени во вторник («да что створю не вѣдѣ, и къ комꙋ прибѣгнꙋ» [Молитвы 1596: 20об.]). Чтение «нѣ веде» не бесспорно, гласные буквы повреждены, особенно предполагаемая ѣ.
185. XIII в. [Высоцкий 1976: 83, табл. LXXVIII, 2, LXIX, 2]. Чтение С. А. Высоцкого: отпил крзу // бы ту коли. Надпись толкуется издателем следующим образом: «Запись начинается словом „отпил“. Надо полагать, что это производное от глагола „отъпити“ — бросить пить. Вторая строка надписи, читающаяся „бы ту коли“, — понятна, а что касается второго слова первой строки „крзу“, то, несомненно, это тот предмет, который автор надписи „отпил“, т. е. пропил. Есть основание думать, что речь идет о древнерусской верхней одежде плаще-корзне. Если это так, то надпись должна читаться: „Пропил корзно, когда был тут“. Автор, судя по месту записи в алтаре собора, кается, что будучи в Киеве, пропил одежду».
Прочтение надписи давно вызывало сомнения. Если следовать за логикой издателя, можно сделать вывод, что граффито писалось в весьма сильном «отпитии», если спустя семь веков исследователь не может разобраться, бросил ли автор пить или же пропил плащ. В. В. Колесов, отмечая в рецензии на книгу Высоцкого «интересные лексемы, ср. отпил крзу (№185, с. 83)», справедливо высказывал сомнение в отождествлении «крзы» с плащом [Колесов 1978: 150].
Реальное содержание надписи не имеет с прочтением С. А. Высоцкого ничего общего. Издатель справедливо отмечал необычную (при его прочтении) особенность граффито: «Автор совершенно игнорирует букву ъ, которую он не поставил в первом слове после т и конечного л». Но на снимке и прориси хорошо видно, что первая буква в первом слове не о, а ꙋ с небольшим, узким, но отчетливым верхом. Вторая не т, а г (горизонтальная линия почти не выходит влево за вертикаль). Третья не п, а н — у нее нет крышки, но видна косая перекладинка почти посередине. После к не р, а у, повернутое вправо (сходны и другие примеры этой буквы в надписи, ср. также подобное начертание в македонском Служебнике пресвитера Николая (ГИМ, Хлуд. 117) конца XIII в.[2] Пятая буква во второй строке не к (она слишком отличается от несомненного начертания в верхней строке), а по всей очевидности — х. С учетом всех этих корректив надпись читается следующим образом: ꙋ гнилку зубы тухоли — «У Гнилка зубы тухлые». Надпись дает новое мирское имя, а по смыслу это очевидная дразнилка, обыгрывающая значения «тухлый» и «гнилой». Необычное падежное окончание имени (‑у вместо ‑а) возникло, возможно, под влиянием последующего гласного.
№190. XIII в. [Высоцкий 1976: 86, табл. LXXXIV, LXXXV]. Чтение С. А. Высоцкого (г҃и помилуи // и прости раба // своѥго сь[м]ѣ//нови моиего // во косе бе съ//[гр]ѣшихоу) не вызывает сомнений и возражений до имени включительно. Далее следует текст «неграмотного писца», открывающий, подобно предыдущему рассмотренному граффити, простор для фантазии издателя. Прочтение сопровождается следующим комментарием (перевод: «Господи, помилуй и прости раба своего Семена моего, во косе был согрешили [?]»): «В надписи много неясного. По И. И. Срезневскому, слово „косой — это тот, кто уклоняется от прямого направления“. В соответствии с этим, указание надписи „во косе согрешиху“, надо, вероятно, понимать так, что Семен согрешил, отклонившись от установленных моральных норм. В надписи, несомненно, есть намек на состояние потерпевшего. Возникает вопрос: не следует ли понимать указанное выражение, как то, что Семен, совершая свой грех, был пьян? Как кажется, именно в таком смысле употреблено слово „косение“ в одном из отрывков Пандектов Антиоха XI—XII вв.: “…Всеми чувьствии вьздрьжатися зрениемь, слоухомь, обоняниемь, языкомъ же и чревом и косениемь“…».