По данным Юркова[335], которые он приводил на профсоюзном собрании, сотрудник «КП» выдаёт в среднем 830 строк в месяц. Я подсчитал, в 1968 году у меня в среднем было 960, а в 1969 — 885 строк в месяц. Нынче только с космодрома я опубликовал 3000 строк и 6 фотографий. Но почему тогда меня считают легкомысленным лентяем?!
Партсобрание в Союзе писателей. Занятный термин: «идеологическая диверсия». Бершадский[336] продал в Конго банку чёрной икры. Булат[337] давал интервью не тому, кому нужно. Ну какие же они «диверсанты»? Диверсия — это когда поезд под откос! В Союзе писателей гораздо больше дураков, чем в Союзе журналистов.
В ЦДЛ был просмотр нового фильма «Комедия об Искремасе»[338]. Хороший фильм. Поздравил Сашу Митту и Лёлика Табакова. Но больше всех мне понравился Олег Ефремов, который играет бессловесного художника.
Телевидение опять устроило для космонавтов «Голубой огонёк», пригласили опять всех журналистов. Помогал Юрию Никулину добывать автографы космонавтов для его сына Максима. Впервые видел наяву Шульженко[339]. Великая тайна: некрасивая женщина превращается в красавицу, когда поёт!
На следующий день космодромные журналисты — 12 человек — с жёнами пировали в Домжуре. Нагуляли на 126 рублей.
По сравнению с мгновением смерти жизнь бесконечна.
Олег Игнатьев[340] прислал из Южной Америки замечательный снимок, который он сделал в бразильских джунглях. На пироге сидит мальчик Уаюкума — сын Такуни — вождя племени Камайора на реке Туа-Туари в бразильском штате Мату Гроссу и читает «Комсомольскую правду»! Это не подделка, снимок сделан действительно в джунглях 18 июня 1963 года. Он стал плакатом во время подписки.
С успехом шантажировал Костю Щербакова. Я строго сказал ему на собрании, что если он не выставит 2 (две!) бутылки коньяка, я непременно выдвину его в местком.
(Из неопубликованного Михаила Светлова)
Роба Рождественский написал поэму «Посвящение», в которой есть целая глава «О незаменимых». Стихи эффектные, но, в общем-то, Роба ломится в открытую дверь, доказывая, что каждый человек по-своему незаменим. Мы с Харитоновым моментально «откликнулись»:
А Робиной дочке я посвятил такое стихотворение:
Я хочу кончить жизнь, как Лев Толстой: оставить семью и умереть на станции метро «ВДНХ».
Богословский[341] сказал Левитану: «Юра, когда вы умрете, ваше горло отдадут в Институт мозга».
Остроты иногда витают в воздухе: не зная об этом, я говорил Борису Семеновичу Чекунову (1935–1995), который нажимал кнопку в командном бункере космодрома Байконур во время пусков первого спутника и Гагарина, что после его смерти его палец отдадут в Институт мозга.
Димка Коротков[342] приехал в Москву. Сидели с ним у меня дома, и он рассказал массу интересного. В Москве не нашлось ни одного специалиста по такой узкой теме, как организация экспозиции музея В. И. Ленина. Димка понастроил этих музеев кучу, даже в Улан-Баторе есть Музей Ленина. Так вот, Димку в связи с предстоящим 100-летием со дня рождения Владимира Ильича вызвали в Москву для организации экспозиции «Ленин и культура» в Центральном музее Ленина. Поддержка всех его идей была обещана полная. Он, например, задумал на витрины сделать бронзовые уголки без прорезей. Обычно уголки сгибают из уголкового проката, а ему захотелось, чтобы их вырезали из целого куска бронзы. И вырезали! Пошла специальная команда на какой-то оборонный завод, и там резали действительно из целого куска стратегического металла. Потом Димка потребовал, чтобы ему предоставили подлинник какой-то рукописи Ленина для перефотографирования и увеличения. В Институте Маркса-Энгельса-Ленина на него посмотрели, как на сумасшедшего:
335
Юрков Анатолий Петрович — сотрудник «КП» в 1964–1975 годах, член редколлегии «КП», ныне — главный редактор «Российской газеты».
340
Игнатьев Олег Константинович — сотрудник «КП» в 1949–1962 годах, член редколлегии, собкор «КП» в Рио-де-Жанейро.