Книжка 77 Июнь – октябрь 1977 г.
Париж – Москва – Отепя – Псков – колхоз «Передовик» – Печоры – Пушкинские Горы – колхоз «Черский» – Изборск – Псков – Отепя – Москва – Пушкинские Горы – Отепя – Москва – Байконур – Москва
* * *Ещё 14 июля 1948 г. М.К.Тихонравов выступил на годичном собрании ракетного отделения Академии артиллерийских наук с докладом «О возможности получения при современном уровне техники первой космической скорости с помощью многоступенчатых ракет и создания искусственного спутника Земли». Лишь через 6 лет – 20.5.1954 г. — вышло партийно-правительственное постановление о разработке ракеты Р-7, которая и подняла первый спутник.
До этого вышло постановление СМ СССР №4814-2095 от 4.12.1950 г. «Исследование перспектив создания ракет с большой дальностью полета с целью получения их основных конструктивных и лётно-тактических характеристик».
* * *Перечитывал Перельмана. При всём колоссальном объёме сделанного им, при всей очевидной пользе его книг, при всей трагедии его смерти143, надо всё-таки признать, что писал он плохо, натужно, скучно. Его критика «проектов» Жюля Верна и Герберта Уэллса развеивает всякий поэтический аромат этих «проектов», она рассудочна до зевоты и достойна тупого вузовского крючкотвора.
* * *Знакомые ребята из ЦАГИ очень просят написать о Мясищеве144. Ездил к нему в подмосковный санаторий. Проговорили несколько часов.
Родился в городе Ефремов Тульской обл. Отец – счетовод, бухгалтер Тульского патронного завода. Мать оставила семью с тремя маленькими детьми (два младших брата умерли). Реальное училище окончил в Ефремове. Потом была организована «1-я советская школа 2-й ступени» с гуманитарным уклоном. Проучился в ней около 1,5 лет. «Я хотел стать инженером-мелиоратором, хотел обводнять пустыни...» Переезд в Москву. Жил у дальних родственников матери в семье доктора Лариозова в Токмаковом переулке. Сдавал экзамены на мелиоративный факультет Института мелиорации. «Знакомые девушки из Ефремова сдавали экзамены в медицинский, повели меня в морг, откуда я бежал в ужасе». Прочёл объявление о приеме на аэромеханический факультет МВТУ и, для самого себя неожиданно, поступил туда. Два года слушал лекции Жуковского. У Жуковского был удивительно писклявый голос, который совершенно не вязался с его внешностью. Ровный в обращении. Со студентами разговаривал редко, но когда разговаривал, то разговаривал, как с равными. «Один год я пропустил, так как изголодался. Я снимал комнату у акушерки Котовой на углу Елоховской и Новой Басманной. Очень бедствовал. Поступил чертёжником на аэродром. Там работал Роберт Бартини – беглец-коммунист из Италии... Я получал 10 рублей. 3 рубля платил за комнату. Сам спроектировал и сделал кипятильник, тайком от хозяйки варил картошку. На картошке и соли я прожил около двух лет... В МВТУ, помню, сдавал экзамены по физике, взял билет и ничего понять не могу. Я на лекции не ходил, а наш профессор употреблял другие символы, не те, что в книжке...
Потом я узнал, что Туполев организовывает своё КБ. Я встретился с ним и сказал, что хочу у него работать. Он спросил о дипломе. Я сказал, что проектирую дюралевый истребитель. «О, вы взялись за проект, который мы сделать не можем! — воскликнул Туполев. — Принимаю вас в группу Петлякова145. Денег нет, но будут через 2-3 месяца...» Тут уже начался настоящий голод. А вокруг НЭП ликует!.. Через 3 месяца я стал получать у Туполева 165 рублей – это сумасшедшие деньги. Я числился инженером-конструктором, хотя ещё 2 года учился в МВТУ. Мой учитель – Петляков. Он был очень спокойным человеком, больше слушал, чем говорил. Когда я задерживался на работе, ВМ146 подходил сзади, смотрел и молчал. Заговаривал очень редко. Иногда молча чертил по бумаге пальцем. У него был хороший заместитель – Иосиф Фомич Незваль. Он замечательно разрабатывал отдельные узлы, понимал, что хороший узел может спасти всю машину...
Первая работа у Туполева – двухмоторный АНТ-4, трубчатая конструкция из кольчугоалюминия. Фюзеляж делал Архангельский, в красивой синей рубашке навыпуск, гетры кожаные! Петляков делал крылья. Клепать трубки трудно. Четыре трубчатых лонжерона соединялись трубчатыми нервюрами, это лучше, чем стеночная конструкция. Смотрите...» (Рисует в моей записной книжке.)