Мужчина гневно бросил трубку, отложив телефон подальше от себя. Злость растекалась по его венам, а в глазах играли темные пятна. Он глубоко вдохнул, задержал дыхание и медленно выпустил воздух из легких, успокаивая нервы.
Все же, еще ничего не известно.
IV. Алексей Блонский «Замкнутый круг» Глава 2. Старое и новое задания
Стоя на пороге огромного особняка моего нового заказчика, я пытался унять дрожащие коленки. Это было даже смешно — словно я какой-то подросток, которому предстоит появиться на ковре у директора школы, потому что тот хочет серьезно поговорить насчет сигаретного дыма в мужских туалетах.
Невольно я вспомнил свой предыдущий заказ, с которым блестяще справился за трое суток четыре месяца назад — та дамочка всегда была с идеально уложенными локонами, дорогим макияжем, в ярко красных каблуках-лодочках и в облегающем платье, сквозь которое неизменно торчали искусственные соски. Эту операцию сейчас делают все содержанки, видимо, какой-то новомодный тренд, за которым я в свои тридцать два года не успел уследить. Та дамочка, как и все ей подобные, могла себе позволить носить огромные ногти, с которыми тяжело даже элементарно открыть дверь машины, ведь ей не нужно драить полы — за нее все делает прислуга на деньги ее богатенького мужа. Кстати, о муже — высокий, подкаченный. Седина на висках придает его внешности английской элегантности. Видно, что он следит за собой — не курит, пьет только красное вино, веря в его пользу для сосудов, каждую субботу тянет железо для поддержания фигуры (или чтобы чувствовать причастность к молодости). Не знаю, как изменилась его жизнь сейчас, но четыре месяца назад он был примером для подражания. Двое детей от первого брака. Бывшая отсудила бо́льшую половину его состояния, но бизнес все равно пошел в гору, так что через несколько лет он уже ни в чем себе не отказывал, в том числе и в связях с молоденькими девицами. Вскоре встретил ее, влюбился как подросток. И потом был вынужден тратить средства и нервы на частных сыщиков вроде меня.
Классический сценарий моей повседневности.
Это было начало февраля, блондиночка накинула на плечи горностаевую шубу, скрыв от моего взгляда свои искусственные соски. Я отвлекся на поиски сигарет в бардачке, когда девица скрылась за углом. Пришлось выйти из машины. По улице пролетел визг, так что у меня заложило уши. Дамочка встретила подругу, и как в клишированном фильме они заорали и бросились обниматься. Встреча случилась около местного клуба, куда ходят все молоденькие содержанки.
Моя цель примостилась за бар, а ее подруга уже попивала какой-то коктейль. Я выбрал место за столиком через танцпол, откуда открывался прекрасный вид на все заведение.
Не помню, чтобы за всю мою практику случалось так, что за пятнадцать минут к дамочке, за которой я слежу, подошли аж трое самоуверенных «мачоменов». Первый был сразу в пролете. Бедняга слишком пьян, чтобы понять, что девушка, на девяносто процентов похожая на порнозвезду, ему не светит. Второй был неплох, сразу со стаканом чего-то розового (девушки любят розовое), но его подвели глаза, не поднимающиеся выше декольте. Третий встретил ее взгляд за полтора метра и успел сообразить подойти к подруге, но та тоже его отшила.
Чуть позже уже навеселе блондинка танцевала с подругой, которая была явно пьянее. Парни, которых развернули на сто восемьдесят градусов, продолжали облизываться, наблюдая за ней, но при этом не упускали шанса познакомиться с кем-то более приземленным.
За годы практики я настолько проник в женскую шкуру, что стал способен оценивать мужчин по десятибалльной шкале, узнал разницу между просто лаком и гель-лаком, следил за модными домами, возмущался от цен на дайсон и, признаться, старался стильно одеваться, но не слишком примечательно, чтобы люди не обращали на меня внимание. Моя главная задача — слиться с толпой, быть лишь глазами и ушами без телесной оболочки.
Когда к ней подошел тот, кого мы оба ждали, я едва удивился. Ролексы, мужской маникюр и комплекция типичного подростка, просиживающего штаны за компьютерным столом круглыми сутками. Он с виноватым лицом объяснялся перед блондинкой, и на его фоне я впервые увидел ее возраст (ей было двадцать девять, но лицо изуродовано косметическими процедурами, кожа лица слишком натянута на уши, а нос неестественным изгибом отвлекал внимание от всей этой картины). Их ссора переходила на повышенные тона, но из-за музыки я ничего не слышал. Они отошли к бару, парень заказал выпить. Пока блондинка промывала ему мозги, он опрокинул две по сто виски со льдом, а потом схватил обеими руками ее за щеки и засунул свой язык ей в рот. Она отбивалась, но продлилось это недолго.