Успокойся, придурок! Не надо никого обвинять, не надо искать оправданий. Вдох, выдох. Единственное, что важно, — это успеть. Успеть спасти Ави.
— Я буду говорить быстро. Прошу, не перебивайте.
Отряд весь во внимании.
Все карты на стол.
Аннет проснулась, но все еще лежала неподвижно. Голова гудела, тело кололо. Приоткрыв веки, первое, что она увидела, — это белый потолок, чуть приподнимавшийся.
— Корнар? — спросила принцесса. Она не верила, не хотела верить, думала, что это очередная злобная шутка.
Но пси-ведьма действительно была в своей комнате.
Загородное поместье. Тишина. И все вокруг белое. Белые стулья, шкаф, кровать, стены, даже растения. Где же демон? Ведь невыносимая боль снова пронзила длинноволосую, болезнь ударила со всей силы, Аннет и позабыла, как это тяжко... медленно умирать.
— Только не это... — детские воспоминания — словно оживший кошмар.
На принцессе было надето платьице, теперь — не по размеру, и от того оно выглядело вульгарно и не к месту. Переборов подкатившие слезы, Аннет села на край кровати.
— Что произошло? — попыталась она вспомнить, но это отошло на второй план, когда ее руки прикоснулись к ошейнику.
Металлическая конструкция душила, блокировала магию. Это был самый обычный подавитель эссенции, хотя и украшенный всевозможными драгоценными камнями. И он был тошнотворного цвета. Белый ошейник, сделанный на заказ. Аннет попыталась встать — и сразу рухнула на ковер. Её нога и кровать соединялись цепью, привязью для животных.
Через секунду в комнату постучались. Широкая дверь открылась.
— Р-Рамон? — узнала ведьма своего единственного дворецкого.
— Здравствуйте, госпожа, — поклон. — И хотя я рад вас видеть, данные обстоятельства заставляют меня грустить, — протянул он ей руку, чтобы помочь подняться. Помощь приняли.
— Рамон! Освободи меня! — чуть повысила голос Аннет.
— За этим я и пришел, — связку ключей сняли с пояса, но слабый огонек надежды тут же погас. — Госпожа Антуанетта приказала отвести вас на обед, когда вы проснетесь.
— Что?! — побледнела ведьма. — Нет, Рамон, прошу.
— Возражения не принимаются. — Холод и непреклонность в голосе. — Прошу, не гневите вашу матушку.
— Гн... — рассердилась длинноволосая, но тут же сделала глубокий вдох. Пройдённый путь научил ее притворяться, играть. Растерянность отступила. "Оценить обстановку", — промелькнула новая мысль.
Дворецкий отсоединил цепь от ложа, сделав из нее короткие кандалы, и повел Аннет на привязи. Выйдя в коридор, девушка испытала новый шок. Вдоль длинного "туннеля" стояло с десяток охотников, и, судя по их внешнему виду и амуниции, все это были наемники. Рамон дал пояснение:
— Горничные уволены, поместье под охраной этих господ. Тридцать пять мужей готовы защищать вас, — горделиво шагал статный мужчина, не обращая ни на кого внимания. — К сожалению, после такой прихоти пояса придется подзатянуть.
— Безумие, — прошептала Аннет.
Ей было тошно, больно, унизительно от того, как на неё пялятся чужие глаза. Детское платье на взрослой девушке... Как бы Ани ни старалась оттянуть маленький подол, он еле-еле доставал до колен.
Поворот, дверь, гостиная, кухня.
Длинный стол с белоснежной скатертью, и в самом его конце, играя льдом в стакане, сидела она.
— Доченька! — улыбнулась Антуанетта. — Как спалось? — Её глаза наполняло безумие. Аристократка вела себя, как несколько лет назад, она игнорировала реальность.
— Мама, — процедила Аннет.
— Прошу, садись! — указала де Мари на другой конец стола пальцем, одновременно ткнув в блюдо, закрытое серебряной крышкой.
Ведьма, звеня цепями, позволила Рамону отодвинуть стул и, сев, холодно посмотрела на Антуанетту.
— Сегодня у нас на обед мягкое мясо отбилицы, твое любимое! — отпила та чуть виски из стакана.
Дворецкий убрал крышку. Еда давно остыла, и некогда красивое мясо в брусничном соусе теперь выглядело как что-то обмазанное кровью.
— Мам... — старалась держать себя в руках длинноволосая.
— А! А! — снова приподняла хозяйка палец. — Как надо обращаться к маме? — Аннет непонимающе свела брови, и аристократка вспыхнула. — Говори! — крикнула она, сжав бокал до треска.
Чуть испугавшись, Аннет вспомнила главный фетиш своей матери. И снова сжала зубы. Она больше никогда не произнесет этого слова: "Мамочка".
— Не дождешься... — руки ударили по столу. — Что это за цирк?! Не теряй головы, все это...
— Аннет, Аннет, доченька, а что не так? — взбухли вены на висках аристократки. — Ты переживаешь из-за новой охраны? Напрасно! — рука задрожала. — Если кто тебе не понравится, он тут же исчезнет, я обещаю.
Ведьма видела жуткий огонь в глазах собеседницы. Это и пугало, и злило.
— Ничего уже не вернуть, — выпрямила спину Аннет. — Очнись, я больше не твоя кукла для утех.
Антуанетта встала из-за стола. Цокание каблуков отдавалось раскатами в голове. И, когда мать нависла над дочкой, звучная пощечина сшибла принцессу со стула. Одно мгновение. Гнев на милость.
— Ох, милая, — увидела благородная кровь на губах дочки. — Солнышко ты мое, — протянула она руки, чтобы погладить.
— Не трогай меня! — отмахнулась Аннет. — Ты… — тьма заполняла сердце. — Ты никогда не была мне родным человеком, ты чудовище, что прячется под милым обликом! Злая и бесчувственная!
Виски одним движением выплеснули на Аннет, ранку защипало, алкоголь жег глаза.
— Вижу, пребывание вне моей опеки испортило тебя, — с искренней грустью произнесла Антуанетта. — Но ничего, ничего, доченька, мы справимся с этим вместе, — отбросила она стакан.
— Когда сюда явится мой учитель и моя семья, мой волк… Они убьют тебя, — оперлась ведьма на руки. — Убьют вас всех.
— Ну, это мы еще посмотрим, цветочек, — сперва нежно прикоснувшись к длинным заплетенным волосам, металлические пальцы грубо схватили их. — У тебя есть только я! Я! — дернула она в сторону. — Никто не любит тебя так, как я!
Женские губы еще немного — и поцеловали бы Аннет, но ведьма дернулась, оцарапав матери лицо.
Всего на час потеряв след в затяжном бою, Сио даже без рук и ног смог бы взять его снова. Он позволил аристократе увезти любимую в карете и целые сутки вел преследование. Через город, по дороге, через лес. Оборотень устал, но его пылающие яростью глаза смотрели на одинокое поместье. Когти заострились.
— Любимая, — лишь прошептал он.
Армия на его пути — это ничто, жалкое препятствие. В последний раз Сио оставил свою возлюбленную, и больше такого не повторится... Никогда. Зверь уничтожит здесь все.
— Тебе помочь, любовник? — лепил снежок Корнар.
— А? — пригнулся Сио для рыка. — Ты почему здесь? Почему не с ней?
— М-м-м, — бросок, промах. — Ц! — раздосадованное цоканье. — Ну почему я должен вечно все всем объяснять? — выдержал демон паузу и ухмыльнулся. — Ну ладно, слушай.
Глава 27 Месть часть 1
— Печати? — Сио снова посмотрел на поместье. — Но откуда? — не понимал волк. — Мать Аннет ведьма? И знает, как сражаться с демонами?
— Нет, в поместье только одна ведьма. — Откуда Корнар достал пилочку для ногтей? — И я предполагаю, что показ мод с самого начала был подготовкой к кровавому побоищу. — Он дунул на заостренные ногти и бросил взгляд на оборотня. — Иначе как де Мари так просто уехала из города?
Сио обратил внимание, что демон хотя и ведет себя как обычно, но его колени дрожат.
— Ты сможешь сражаться?
— Без отдыха и своего... носителя я чуть ослабел. — Корнар присел на корточки рядом с вервольфом. — Четыре печати окружают здание, две снаружи и две внутри, — указал он пальцем. — Сломаешь их, и тогда повеселимся.
— Хм, — прищурился Сио. — Аннет рассказывала, что ты очень просто вышел из заградительного круга в палатке допроса.