— Нет-нет-нет, — повторял я. Слишком много чувств. — Айвори.
— Он снова называет тебя фальшивым именем. — Змеюка прошла за спиной волчицы, встав за другим плечом. — Разве ты не приняла решение? — Легкая улыбка. — Великие свершения требуют платы.
— Я тебе уже сказал, чтобы ты заткнулась! — сделал несколько шагов вперед. Летающие обломки серебра единым движением наклонились остриями на меня. — Ави?
— Не называй меня так! — зарычала Омега. — Так и думала, что ты не примешь это. — Надежда угасла. — Калахад мертв, больше у тебя нету сил, больше не должно быть ярости, взгляни на мир не Берсерком, но простым волком.
— Откуда ты... — не договорил. Мои брови поднялись.
— Да, — чуть склонила голову белая. — Я убила его, стерла, остальные присягнули на верность общему делу, нам ничто не должно мешать.
Калахад... До последнего он был оплотом разума. Самый дикий, бунтарь на грани безумия. Гордый ты сукин сын.
— И? — плюнул я себе под ноги. — И меня убьешь, если я не согласен?
— Н-нет, я… — чуть растерялась Ави. Мерзкая демонесса, видя каждый проблеск ее прежней, опутывала ей душу черными цепями.
— Он никогда не примет нового порядка, милая, он вечно будет сопротивляться. Вечно строить из себя гордеца, который плывет против течения, но не хочет изменить русло. — Беатриси буквально прижималась к спине Айвори, нашептывала ей на ухо. — Он не твой отец, он вообще тебе никто, твоя настоящая семья надеется на тебя, все волки воют вместе с тобой.
— Ты права.
— Да чтоб тебя, кого ты слушаешь?! — наплевав на угрозу, я сделал еще шаг. Серебряный осколок стрелой разрезал мне ухо. — Р-р-р!
— Клиф, ты должен преклонить колено! — потребовала Омега. — Ты увидишь… Со временем ты поймешь, что это единственный путь!
— А ты не слышишь меня? Это путь в никуда!
— Преклони колено! — Еще осколок впился мне в ногу. Очевидно, оборотнесса надеялась, что я обессилю и рухну под тяжестью ран.
— Ра! Айвори! — Нет, не согнусь.
— Её больше нет! — со злостью дернула она рукой. Все серебро на арене устремилось в меня.
Я... Я и вправду проиграл? Не успел, опоздал. Никудышный отец, плохой друг. И пусть тело Ави в порядке, её душа искалечена, изранена. Неужели… у моей истории будет именно такой конец?
Глава 38 Да будет так
Я не закрывал глаз... Сдался ли я?.. Нет, конечно нет. Пускай все мое тело наполнилось бы серебром, я продолжал бы стоять, смотрел бы прямо на неё. Да, я мог воззвать к Всепожирающему, я мог применить все свои силы и дать бой. Но верил, что это не тот вызов, который нужно принять. Не здесь, не сейчас, не так. Это личина Омеги легла непроницаемой броней, а где-то там, где-то внутри белый волчонок все еще ждет спасения. И он все еще сражается в одиночестве.
— Кх, — сжала зубы волчица.
Серебро остановилось впритык к моей коже. Не было даже просвета, острия просто прикоснулись и остановились.
— Я... — ее рука опустилась. — Не могу. — С выдохом Омеги все вокруг утихло. серебро упало на землю. — Кого угодно, но только не его. — Горечь поражения.
— Милая, — обдумывала Беатриси. — Это... — она пыталась говорить ласково, не давить. — Единственный путь.
Тишина. Дождь прекратился. И никто не знал, что говорить дальше, какой путь выбрать? Какой будет правильным? Ведь все варианты ведут к смерти одного из нас.
Но иногда "маленькие" люди могут совершать настолько значимые вещи, что меняют мир. Они всегда идут в тени других, и в нужный момент находят правильные слова. Слова, меняющие все, меняющие угол и наклон, под котором ты на это смотришь.
Перебравшись через стену арены, на мокрый песок спрыгнул серо-черный вервольф. Он сутулился, ему было страшно, но он хотел помочь, хотел подсказать.
— Кормак? — удивилась Ави.
Разноцветные глаза смотрели то на меня, то на новое божество. Я не знал, как давно он прятался, но, судя по дальнейшим словам, он видел всю картину. Маленькая деталька, винтик, который недосмотрела Беатриси.
— А... — кивнул он, преклонив колено. — Вождь Омега. Прошу, не убивайте этого волка, — вновь поднял он морду. — Это... Это же Клиф? Вы так много про него говорили.
— Ты выжил, — грустно произнесла белая.
Я и Беатриси не вмешивались, мы пытались понять, к чему приведет этот диалог.
— Мне повезло, — вновь склонился оборотень. Он что-то говорил Омеге, объяснялся, но с трудом посылал мне мысли, его голос двоился. Многолетняя практика говорить одно, а думать о другом. Розоволосая чувствовала движение эссенции, морщилась и ничего не могла сделать.
— Господин Клиф, — тихий шепот. — Эта женщина рядом с ней, это... Тьма во плоти, она лжет, обманывает, но её когти так глубоко вонзились в душу вашей дочери, что вынуть их обратно сейчас невозможно. — Его лоб прикоснулся к песку. Кормак раболепствовал перед сильной и одновременно кланялся мне. — И если войны не избежать, то рядом с Айвори должен быть тот, кто даст ей немного света. И единственный, кого она подпустит... Я умоляю вас, прошу.
— Не понимаю, к чему ты ведешь, Кормак? — ответила Омега, ведь волк вслух говорил похожее, но начинал издалека.
— Мы едины, — пролепетал Корамк. — Одно племя, а теперь армия, и каждой армии, — быстро посмотрел он на меня, — нужен военачальник.
— Нет! — дернулась демонесса. — Он не будет подчиняться, Омега! Он, как и его Альфа, — они избрали путь изгоев!
— Бис, тише, — мягко проговорила волчица, и ведьма подчинилась. — Клиф? — проясняющиеся глаза, полные вопросов и мольбы.
Ох, мертвые боги. Стена отчаяния рухнула передо мной, и за ней показался путь, которого я не видел раньше, тернистый, сложный. Он изменился, но остался прежним. Обещание быть отцом, быть им до самого конца. Быть рядом, помогать, направлять. Будет пролито много крови, бесчисленное количество загубленных душ, и я должен... обязан, чтобы каждая больше не была черным мазутом на уже и так мутной воде. Мешать планам высших сил... Да, это второе, что я умею лучше, чем убивать.
— Я не буду преклонять колено, — выпрямил я спину. — Не буду слугой, я не из твоего племени, — разжал я кулаки. — Но я твой друг, и пусть ты больше не считаешь меня своим отцом, — мимолетная боль на лице Омеги, — я буду им, хочешь ты того или нет. Буду рядом.
Выражение глаз Беатриси было не передать словами. Сделав несколько шагов назад, она как могла прятала гримасу, полную гнева. Мы с ней — как две стороны, тьма и свет, искренность и ложь. А посередине Ави. Думаешь, ты победила, мразь? Что я не смогу принять этот бой? Еще ничего не кончено, я не позволю загубить родного для меня человека. И если для этого потребуется надеть маску палача Черной Земли, черт, я надену её.
— Значит... Ты согласен вести мою армию? Помочь мне изменить этот мир? — слепящий свет угас. И луч, пронзивший облака, оставил дыру, освободил путь для нового рассвета.
— Да будет так, — кивнул я.
Омега расслабленно выдохнула. Она была счастлива, но сдерживала себя.
— Спасибо.
И это последнее слово расставило все точки над буквами. Открыло несколько фронтов сразу. Люди против эссенции. Магия против технологии. Я против Беатриси за душу белой волчицы. К чему все это приведет?.. Не знаю. Как сказала демонесса ранее? «Волк, идущий против течения»? Хех, не совсем верно. Клиф идет против всего, он ломает, корежит это и в конце воет свою победную песню. Призванный быть зверем. Давай, река, я все еще стою на месте и будут бороться, пока ты не измельчаешь. Не станешь высыхающей лужей под моими пятками.
Сидри складывала общую картину. Опыт прожитых лет помогал разложить все по полочкам. Она смотрела на медленно угасающий источник света, ощущала, что Клиф еще жив, слышала принятое им решение из-за нити, что связывала их. Она буквально чувствовала кожей, как его кровь остывает, ярость прячется, чтобы потом разгореться новым пожаром. И понимала, что теперь не вождю, а новому Альфе требуется помощь, поддержка личного войска. Как хранительница всех секретов Берсерков она знала, откуда это войско достать, призвать на службу. Совершить святотатство, обречь себя на вечное проклятие.