Внезапный удар в живот снова скрутил его в бараний рог. На этот раз никто ничего выяснять не стал, а старший по камере, или «смотрящий», как он себя называл, предъявлять зачинщику не собирался. Более того, Жора стал посматривать на Кирилла как на прокаженного. Возможно, уже знал за что, вернее, за кого ему мстят.
Кирилл, конечно же, знал, кого убила Лилия. Казаков Спартак Евгеньевич, двадцати двух лет от роду, уроженец Сочи. И с его родственниками ему пришлось иметь дело. Те уверяли, что Лилия сама пригласила парня к себе в номер, и нагло заявляли об этом на суде. Кирилл в это не верил, но судья, похоже, сделал выводы, может, потому и впаял все шесть лет.
Родственники Казакова угрожали ему, подъезжал отец в сопровождении крепких парней, дело едва не дошло до драки. Но все обошлось. Похоже, Казаков-старший сделал ставку на суд и не прогадал. Возможно, он даже нажал на какие-то рычаги, что и повлияло на приговор. Но, видимо, шести лет Казакову показалось мало, может, потому он и договорился с местной мафией, и Кирилл из-за этого сейчас попал под пресс. Но его палач молчит, не называет причину. История еще не закончилась, апелляция уже подана, приговор могут пересмотреть. И пересмотрят, если будет установлен факт давления на Кирилла.
С адвокатом он должен был встретиться на следующий день, но в помещении, куда его привели, он увидел Крапивина. Кирилл не поверил своим глазам.
– Держите себя в руках, Кирилл Емельянович, – предостерегающим тоном сказал Крапивин. Он шкурой чувствовал исходящую от Кирилла опасность. Видел, сколько в нем желания дать волю своим рукам.
– Давно хотел с вами встретиться, – пересилив себя, выдавил Кирилл.
– Но сейчас вас, наверное, больше всего волнует апелляция.
– Да, – подтвердил Кирилл.
Спартак был местным жителем, далеким от Москвы, и к Лилии он полез от перевозбуждения. Но Кирилл не исключал, что его нанял Крапивин – через своих людей. Он тогда стоял возле номера, где жили «бесцветные», те знали об этом, потому и позвонили Казакову. Возможно, Спартак хотел всего лишь припугнуть Лилию, усилить, так сказать, давление на нее и на Кирилла.
– Апелляция уже подана, – кивнул Крапивин и многозначительно посмотрел на Кирилла: – Но будет ли она рассмотрена?
– Это угроза?
– Вы же все прекрасно понимаете, Кирилл Емельянович, – хищно усмехнулся Крапивин.
– Что я понимаю?
– Все понимаете. Все!.. Откуда взялся Казаков, почему шесть лет?
– Ваша работа?
– Ну, кто вам в этом признается?
– Но вы же угрожаете!
– Как раз наоборот. У нас, например, есть намерение смягчить ваш приговор до двух лет.
– А почему не до года? – усмехнулся Кирилл. Конечно же, он понимал, куда клонит Крапивин.
– Потому что у нас уже есть договоренность.
– С кем?
– Но вам это будет дорого стоить.
– Да?
– Мы можем предложить за ваш завод только рыночную стоимость. О десяти процентах сверху речь больше не идет.
– А я собираюсь продавать завод?
– Если нет, приговор останется в силе. Через шесть лет вы, Кирилл Емельянович, выйдете на свободу. И вернетесь на пепелище.
– На пепелище?
– Поверьте, без вас ваш завод не выдержит конкуренции с нами.
– А вдруг?
– Вы должны понимать, что конкуренция будет нечестной, – коварно усмехнулся Крапивин.
Кирилл волком глянул на него. Стоков и Коротник – это всего лишь цветочки, ягодки начались с Казакова. Именно поэтому Кирилл в тюрьме, в безвыходном положении. А в камере его ждет Гарик с железобетонными кулаками. А может, у него и заточка где-то в рукаве. Пырнет исподтишка, и вся недолга.
– Но вы-то честный человек, Кирилл Емельянович. И я верю вашему честному слову. Мы заключим с вами договор. Вы получаете два года по апелляции и продаете нам свой завод.
– А если не получаю?
– Тогда не продаете.
– Но нечестная конкуренция мне в спину?
– Насчет этого мы с вами договор заключать не станем.
– Мне надо подумать.
– Я оставлю вам номер телефона, по которому вы можете со мной связаться. Если да, наш договор вступит в силу. Тянуть с ответом не рекомендую, а то вдруг по вашему ходатайству примут неправильное решение.
– Я позвоню.
Сотовый сигнал в тюрьме глушился, телефоны были под запретом, и все же можно было найти возможность позвонить. Но вряд ли Кирилл захочет связаться с Крапивиным и продать ему завод. Предложение, может, и заманчивое, но он верил в своего заместителя. Олег Арлов предан ему, он отличный специалист, поэтому справится с вызовом. А договор могут пересмотреть и без всякого Крапивина. И пересмотреть, и скостить срок, а может быть, и назначить условное наказание.
Кирилла вернули в камеру. Не успел он переступить порог, как нос к носу столкнулся с Гариком.